Есть в Санкт-Петербурге одно место, не называю его конкретно, потому что не хочу, чтобы оно посещалось туристами – это может лишить его прелестного старинного очарования, а возможно и много большего. В общем расскажу всё по порядку.

Однажды на тренировке, решив взять большой вес, я получил не мировой рекорд, а несколько месяцев в больнице. Вы, наверное, подумаете, что я профессиональный спортсмен, но это не так. По образованию я инженер, десять лет честно трудился в одной фирме, но работал больше головой, чем руками, и, чтобы не потерять физическую форму, в свободное время занимался тяжелой атлетикой. В общем все в жизни у меня было хорошо до этого самого дня.

После случившегося даже просто подняться со стула для меня стало, как поднять приличного веса штангу. Врачи предлагали мне сделать операцию на позвоночнике, но гарантировали пятьдесят на пятьдесят. То есть или я буду не спеша вставать со стула, словно человек весьма преклонного возраста, или же я вообще не смогу вставать. Подумав, я отказался от операции. Думаю, как-нибудь проживу на пенсию и попробую найти работу на удаленке.

Единственным светлым моментом во всём этом было то, что в больнице я познакомился с Ольгой, молодой симпатичной врачихой, и девушка влюбилась в меня. Мне она тоже понравилась. Но какие у нас были перспективы? Она красивая, стройная, очень подвижная. Я же передвигаюсь со скоростью черепахи и в предстоящем будущем буду иметь фигуру бегемота, а возможно и бегемотово лицо. В материальном положении я тоже незавидный жених, с маленькой пенсией по инвалидности. Короче говоря, я решил прекратить наш в общем-то ещё не начавшийся роман, но Ольга не собиралась сдаваться.

Она от кого-то услышала, что в Петербурге есть врачевательница Параскея, наследница древних знахарей ижоров, которая, по слухам, творит чудеса. Бабка крутая и своенравная, лечить берется не всякого, но уж если взялась доводит дело до хорошего конца. Не денег, ни дорогих подарков за лечение не берет. Единственное, чем можно её отблагодарить это купить каких-нибудь гостинцев к чаю.

Приехали мы с Ольгой в Питер, и с помощью таксиста быстро нашли дом, где жила бабуля. Дом выглядел так, как будто стоял здесь с семнадцатого века, а может и раньше.

“Странно, что не снесли – видимо хозяйка пользуется уважением больших людей’’ - подумал я.

“Правильно думаешь, сынок” – сказал вдруг чей-то незнакомый голос в моей голове.

Я чуть не присел, несмотря на больную спину.

-Что, в спину кольнуло? – забеспокоилась Ольга.

-Да так, немножко – ответил я.

-Ну ничего, будем надеется на лучшее – утешила меня Ольга.

Она постучала в почерневшую от времени дверь. Через пару минут дверь, скрипя, отворилась. На пороге появилась невысокого роста бабуля, морщин на лице её было не очень много, но лицо её было очень смуглым, почти чёрным, напоминавшим по цвету стены её старинного дома. Но главным в облике бабули были её глаза, не подслеповатые и выцветшие, как у многих старых людей, нет, это были два небольших прожектора, сияющие густой васильковой синевой. Таких ярких глаз я ни встречал никогда, даже у очень молодых девушек. Глядя на внешний вид этого древнего домика, можно было ожидать, что и хозяйка будет одета в какую-ту старинную одежду. Но знахарка была одета в простое зелёное платье, на голове у неё был повязан белый платок, на ногах были валенки. Правда, на какой-то миг в голове у меня мелькнул совершенно другой образ. Вместо бабули передо мной вдруг явилась молодая красивая женщина, одетая в меховую шубку и изящную шляпку с небольшим пером, но это видение быстро растаяло и передо мной, снова стояла древняя бабуля.

“А ведь ей наверно лет сто…” – почему-то подумалось мне.

“Больше сынок, намного больше” – раздался в моей голове тот же голос, хотя вслух старушка сказала только:

-Заходите.

Бабуля не спросила ни о том, кто мы такие, ни о цели нашего визита. Мы вошли и оказались в довольно уютной комнате, какого века точно не скажу, но точно не нашего и не прошлого. Это было явно что-то по древнее… На столе стоял большой начищенный самовар, несколько деревянных тарелок с пирогами и какими-то лепешками. Из современного там были лишь шоколадные конфеты в изящной хрустальной вазочке да электрическая люстра под большим желтым абажуром. Желтый свет, мягко струящийся через узорную ткань старинного абажура, придавал небольшому помещению тепло и уют.

-Угощайся милая – обратилась бабуля к Ольге – а мы с твоим женихом пройдем в соседнюю комнату.

 “Судя по всему у неё там медицинский кабинет” – подумал я

“Вот именно” – сказал голос бабули в моей голове.

-Раздевайся до пояса и ложись на живот – сказала бабуля на этот раз обыкновенно, не пользуясь телепатией, и указала рукой на широкую деревянную скамейку.

Сильно кряхтя, я наконец с большим трудом лег на скамью. Бабуля присела рядом на табуретку и начала ощупывать мой позвоночник сразу двумя руками, при этом что-то неразборчиво нашёптывая. Сколько всё это продолжалось сказать не могу, но бабуля вдруг прекратила свои процедуры и резким командным голосом, словно армейский старшина крикнула:

- Встать!

Я мгновенно поднялся с лавки, забыв про спину и, к удивлению, не ощутил никакой боли.

-А теперь иди в эту дверь – сказала бабуля, показав на другую дверь, а не на ту в которую мы вошли.

- А Оля? – спросил я.

-Встретитесь на улице – сурово сказала бабуля.

Я вышел в указанную дверь, но оказался не на улице, а в каком-то ресторане, судя по всему, конца девятнадцатого или начало двадцатого века. Кругом были слышны: песни, смех, плач, короче стоял дым коромыслом. Попробовал вернуться назад в избу к бабуле, но фигушки, впустившая меня дверь исчезла. Я стоял в полном ступоре, не зная, что делать. Ведь я не мог даже водки купить, даже если бы захотел. Банковские карты здесь, судя по всему, не принимают, да и наличка образца двадцать первого века здесь наверняка вызовет удивление.

-Присядьте сударь – вдруг обратился кто-то ко мне.

Я обернулся, человек пригасивший меня к своему столу, напомнил мне кого-то очень знакомого. Присев к столу я сказал.

-Но у меня совершенно нет денег.

-Ничего. Угощайтесь, не стесняйтесь. Я сам бывал в таком положении - сказал добродушно незнакомец - Наливайте себе вина – предложил он – и ешьте не смущайтесь.

Я не заставил себя долго упрашивать.

“Да ведь это же сам Александр Блок, мой любимый поэт” – сообразил я, наливая вина.

-Александр Александрович, это для меня большая честь вот так сидеть вместе с вами за одним столом. Вы мой любимый поэт – произнес я с восторгом.

-Благодарю за сказанное, но с кем имею честь? – спросил поэт.

Я назвал своё имя, и мы разговорились. С Блоком мы просидели долго, выпив довольно много вина. Говорили о русской литературе и о русской поэзии, в частности. Я было завел разговор о его поэме “Двенадцать”. Блок удивился.

-Я такого не писал.

-Ещё напишите – успокоил я гения.

-Может быть – согласился со мной Блок и начал читать совершенно другие стихи.

Внезапно Блок замолк и, посмотрев куда-то в сторону, сказал:

-Друг мой, не окажете ли вы мне одну любезность.

-К вашим услугам – ответил я.

-Видите, там в углу сидит дама, мне очень хочется познакомиться с ней, но почему-то не хватает на это решительности, не могли бы вы попробовать пригласить её к нашему столу.

-Попробую – ответил я. Встал и отправился к столику за котором сидела дама.

Честно говоря, я не был уверен в успехе своего предприятия поскольку дама выглядела очень красивой и гордой, но, к удивлению, она охотно согласилась с моим предложением. Мы познакомились. Дама села за наш столик. Мы продолжали понемногу пить вино и вести разговор о русской поэзии. Внезапно Блок взял салфетку, достал карандаш и стал писать стихи, восхищенно глядя на прекрасную даму. Я тоже смотрел на нашу новую знакомую, но чувство восхищения у меня быстро вытеснило чувство ужаса. Несмотря на то, что, она была молода и красива, что-то в чертах её лица да, и в оттенках мелодичного голоса напоминало бабулю, лечившую меня. Возникший у меня страх я попытался компенсировать вином. В результате вскоре голова у меня начала кружиться, и я заснул. Разбудил меня ласковый голос бабули:

-Проснись сынок, спину я тебе поправила, но запомни: тяжелей жены старайся ничего не поднимать. А её на руках носи – ведь это она уговорила тебя ко мне приехать.

Я открыл глаза: лежу на той же лавке, вином от меня не пахнет и всё случившиеся мне показалось просто сном.

В общем простились мы с бабулей, век её не забуду, и сели в поезд чтобы отправиться домой. Едем довольные, счастливые, рассматриваем в окно окрестности, я сую руку в карман и вместо носового платка вытаскиваю салфетку на которой синим карандашом написаны стихи. Тут челюсть у меня отвисла и весь я как бы отвердел на мгновение.

-Что с тобой? – встревоженно спросила Оля – опять боли в спине вернулись? Подвела значит бабуля.

-Нет, бабуля не подвела – сказал я, приходя в себя – она молодец – и рассказал Оле всё то, что со мной происходило, как мне казалось, во сне.

Она была поражена. Всё случившиеся со мной не поддавалось никакому объяснению, впрочем, я и не старался особенно ломать над этим голову. Единственно мне, как и Ольге, было очень интересно, кто сунул салфетку в карман, сам Блок или бабуля? Потому что сквозь туман произошедшего мне вроде привиделось, что поэт подарил написанные стихи даме, сидевшей за нашим столиком. Дома мы перечитали все написанное Александром Блоком, но подобного стихотворения не нашли. Вместе мы долго думали, что делать с этой салфеткой куда её отдать, возможно ли объяснить, как она к нам попала? Правдивый рассказ пригласил бы нас в психушку. Выход придумала жена (по приезде из Петербурга мы сходили с Олей в ЗАГС).

-А что, если анонимно отправить эту салфетку со стихами в Российский союз писателей?

-Напишем, только, как предполагаем, что это стихи, написанные Александром Блоком, а там пусть разбираются, проводят экспертизу.

Так мы и сделали. С тех пор постоянно интересуемся не мелькнет ли где новость о найденном неизвестном стихотворении Александра Блока.