“Будни ГРУ”. Рассказ - 1

Лето 1943.

Я разведчик. Точнее майор, командир разведгруппы Главного разведывательного управления Красной армии. Моё кодовое имя “Фокусник”. Две недели назад наша группа была заброшена в тыл врага, на территорию Украины. Причиной нашей дальней командировки послужил один странный случай с нашими бомбардировщиками. Бомберы, как обычно, летели на задание, навстречу им попался грозовой фронт. Они решили его обойти. Внизу был сплошной лес и ничто не предвещало опасности. И вдруг, неожиданно, по бомберам был открыт ураганный зенитный огонь. Ведущий, комполка был старый воздушный волк и понял, что группа нарвалась на какой-то укрепрайон. Зная, что такие районы обычно хорошо прикрыты не только зенитками, но и истребителями, не раздумывая крикнул в микрофон:

- Всем влево, уходим в грозовые облака.

Благодаря этому быстрому маневру группа уцелела. Вернувшись на базу, полковник доложил в разведотдел дивизии о происшествии. По его мнению, количество зениток, было там очень большим. С таким зенитным прикрытием он еще не разу не сталкивался. Значит у фрицев в этом районе было что-то очень важное. Полковнику поверили и доложили дальше в Москву. Москва забросила одна за одной две разведгруппы. Обе они пропали без вести.

Тогда послали нас. Группу под кодовым названием “Казаки”. Мы это: я - майор Лебедев, псевдоним “Фокусник”, мой заместитель капитан Егоров, псевдоним “Медведь”, старший лейтенант Сергеев, псевдоним “Пластун”, лейтенант Еремин, псевдоним “Гром” и лейтенант Харитонов, псевдоним “Молния”.

Две недели мы пасли найденный объект, но разведали очень мало. Все в нашей группе владеют старинной техникой казаков-пластунов, а это почище японских ниндзя. Мы можем незаметно подобраться к объекту и часами лежать неподвижно независимо от погоды и времени года. Нами было установлено, что объект очень хорошо охраняется: колючая проволока под током в несколько рядов, прожектора, пулеметные вышки. В этом нет ничего необычного. Удивило нас другое. Слишком большое количество КПП, при повороте от центрального шоссе к объекту и движение транспорта. Даже одиночная машина двигалась под охраной двух БТР. Сами машины были тоже какие-то не такие. Было необычным то, что они всегда двигались не очень быстро, каким-то прогулочным шагом.

“Пластун”, как самый глазастый из нас, разглядел в стенах этих крытых машин бойницы для ведения огня. И тут я понял, что машины, с виду выглядевшие как обычные фургоны, были бронированными и этим объяснялась их сравнительно небольшая скорость. Но что же могли перевозить такие бронированные машины? Не деньги же в конце концов они перевозят к нам из своей Германии? Это была большая загадка, которую нам предстояло решить. Вопрос как?

Организовать нападение? Но боюсь в этом случае немногим из нас было бы суждено остаться в живых и еще меньше был шанс на получение полезных сведений. Я принял решение проследить куда машины едут, возвращаясь с объекта. Для этого нужно было попасть в город, находящийся в двадцати километрах от объекта. Не доходя двух километров до города, в лесу, я переоделся в форму гауптмана. Документы у меня тоже были надежные, даже на всякий случай была настоящая гестаповская номерная бляха. Пешему нелегко следить за машиной, но в течении двух дней я смог засечь конечный пункт странных машин.

Результат меня несколько поразил. Они въезжали в ворота центрального армейского склада медикаментов. Встав на небольшом расстоянии от ворот склада, я сделал вид что кого-то жду, постоянно оглядываясь и смотря на часы. Это занятие чем-то напоминало рыбалку, моей рыбой была машина легковая машина с двумя или лучше всего с одним фрицем. И мне повезло. Из ворот склада выехала легковушка с обер-лейтенантом, сидевшим за рулем. Я поднял руку. Машина остановилась.

-Господин обер-лейтенант есть разговор – сказал я показав свою бляху выручалочку.

Сев в машину я приказал обер-лейтенанту отъехать в один укромный тупичок, найденный мною во время моих бесконечных прогулок, потом достал пистолет и приказал:

-Говорите, что перевозят бронированные грузовики

-Я ничего толком не знаю - залепетал испуганный немецкий офицер – какие-то ящики, их привозят со станции и везут на какой-то объект. В каждом таком грузовике шесть человек эсэсовской охраны вооруженных двумя пулеметами MG 42.

-Что за объект? Что там делают?

-Не знаю, этим делом занимается СС, знаю только что главный там доктор Венцель.

Покончив с фрицем, я отправился к своим ребятам. Допрос офицера фактически ничего не дал. Значит две предыдущие группы погибли или во время налета на машину, не просчитав ту опасность, которая она представляла или же из-за контакта с городским подпольем. Учитывая провал предыдущих групп, с городским подпольем я решил не идти. Таким образом мы снова оказались в тупике. Выход был один. Проникнуть на объект и захватить языка. Вопрос за малым, как это сделать? Правда кое-какой опыт в этом деле у меня был. Оставив “Медведя” и “Пластуна”

наблюдать за объектом, я “Громом” и “Молнией” отправился в сторону большого лесного массива.

Найдя подходящее место, мы вышли в эфир. Радиограмма в Москву была короткой, она, разумеется, была зашифрована, но даже если враг знал шифр и сумел её расшифровать, легче ему бы не стало. Она гласила: “Срочно нужен Алексей. Окно в тринадцатом квадрате”. В переводе на нормальный язык это значило: “Мне нужен пилот Алексей Некрасов, ПО2 с планером на буксире, а ждать мы его будем в 13 квадрате на карте, которая есть в Москве. Костры будут разложены в форме квадрата”. Через сутки поступил ответ Москвы: “Ждите Алексея послезавтра”.

На следующую ночь прилетел Алексей вместе с планером. Мы горячо обнялись с Алексеем и его отцом Виктором Ивановичем, пилотом планера.

-Ну что решил повторить свой номер? – улыбаясь спросил Виктор Иванович

-Да, пришло и тебе время тряхнуть стариной. Готов? – спросил я

-Всегда готов! - по-пионерски ответил Виктор Иванович – Когда будем проводить мероприятие?

-Завтра ночью. Если Луны не будет.

Ночью в воздух поднялись ПО2 с планером на буксире. В планере был я и Виктор Иванович, не долетая десяти километров до объекта, планер отпустил буксирный трос. Мы полетели самостоятельно. Ночь была тёмная, да и полет планера бесшумен, но всё-таки была определенная вероятность что нас заметят. Но всё обошлось. Я смог неплохо разглядеть объект. Часть деревьев там была искусственной, но были и настоящие могучие ели, вот это меня по-настоящему обрадовало. Совершив круг, мы вернулись к родной поляне.

Мы решили дождаться снова темной безлунной ночи и сделать вылазку. Виктор Иванович должен был десантировать нас с “Пластуном”, прямо на елки. Парашюты, на которых мы должны были спускаться были специальные: темно-зеленого цвета и меньшего размера, чем обычные десантные. Кроме того, в руках у нас были особые крюки, позволяющие зацепиться за ветки. Авантюра, конечно, была страшная, но один раз мне это уже удавалось. Будем надеется удастся и во второй. Я верил в свою звезду. А точнее в свой талисман. Отойдя немного в сторону от ребят, я достал из бархатного мешочка, дедов Георгиевский крест. Он сохранил жизнь моему отцу, участнику двух войн и пока берег меня. Я поцеловал сначала Георгиевскую ленточку, потом сам крест, потом убрал его в бархатный мешочек, потом достал гранату и прочными нитками аккуратно примотал мешочек к ребристому телу лимонки. Я не хотел, чтобы в случае моей гибели крест достался врагам. Я протянул крепкую шелковую нить от кольца гранаты, к воротнику мундира. Если я не успею сам взорвать гранату, то даже мертвый не отдам крест и захвачу кого-нибудь на тот свет.

Ночью мы полетели. Все как прошлый раз, только мы должны были прыгнуть в неизвестность. Вы спросите какой у меня был план? А никакого. Поэтому мой псевдоним “Фокусник”. Приземлились мы удачно, потихоньку спустились с ёлок. Сняли комбинезоны предохранявшие наши мундиры от повреждений. Не могли же мы появиться на территории объекта в рваных и грязных мундирах. Мой расчет строился на том, что если объект очень хорошо охраняется снаружи, то внутри часовые в какой-то мере беспечны. Отсидевшись за углом одного небольшого здания, с началом трудового дня мы спокойно вышли и присоединились к персоналу, двигающемуся по объекту. Встретив немецкого лейтенанта, я обратился к нему:

-Вы случайно не видели доктора Венцеля? Мне нужно срочно его видеть

-По-моему он у себя. - и лейтенант кивком головы показал на соседнее двухэтажное здание.

Мы с “Пластуном” подошли к зданию. Стоящий часовой козырнул нам.

-Доктор Венцель у себя? – спросил я у часового

-Так точно герр гауптман – ответил часовой

Мы поднялись на второй этаж.

-Мы к доктору Венцелю – обратился я к дежурному

-По какому вопросу? – строго спросил дежурный

Ответом ему послужил мощный удар “Пластуна” в лоб. Бдительный дежурный больше никому не будет задавать вопросов, по крайней мере на этом свете. Правда “Пластун” перестарался, получился шум. Открылась дверь и выглянул, судя по всему, доктор Венцель.

-Кто вы такие и что вам надо? - требовательно спросил он нас

-Мы из Москвы. Генерал Ильичёв приказал вам срочно прибыть к нему – ответил я

У доктора Венцеля отвисла челюсть.

-А кто такой генерал Ильичёв? – пробормотал он в растерянности

-Стыдно не знать, это начальник ГРУ Красной армии. Ну ладно, поговорим в более уютной обстановке – сказал я и ткнул доктора стволом пистолета в грудь. Приглашая таким образом войти в собственный кабинет.

-Садитесь, пожалуйста, и слушайте меня – сказал я Венцелю – есть два варианта выхода из сложившийся неудобной обстановки. Первый вариант - вы нам рассказываете подробно чем вы тут занимаетесь, и мы вместе выходим отсюда и летим в Москву. От лица нашего командования я вам гарантирую жизнь. Второй вариант – мы с товарищем минут пятнадцать двадцать сумеем продержаться прежде, чем нас убьют, и поверьте я гуманный человек, но за эти пятнадцать минут, я заставлю вас пережить хотя бы часть мучений, которые выпали на долю моего народа. На размышление у вас ровно минута. – я взглянул на часы – Время пошло.

По истечении минуты доктор, побелевший как мел и покрытый потом, выдавил из себя:

-Я согласен на первый вариант.

-Итак, сначала, чем вы здесь занимаетесь?

-Мы выращиваем различные бактерии: тиф, холера, сибирская язва и тому подобное. При вашем следующим наступлении специально будут оставлены склады и другие объекты, где будут лежать наши сюрпризы.

-Вам лично известны эти объекты?

-Да.

-Но тогда чего мы ждем? Приведите себя в порядок и едем.

-Да, да, хорошо.

-И еще доктор – я продемонстрировал доктору лимонку, выдернув из неё чеку – в случае малейшего неповиновения, вы труп.

Ну в общем обратный путь был более-менее спокойным. Машина доктора имела полное право выезжать с объекта в любое время. Правда охрана немного заартачилась, не желая отпускать доктора без сопровождения бронетранспортера и гестаповская бляха не раз выручавшая меня и в этом случае немного забуксовала. Пришлось тогда показать ещё одну заготовку. Это было удостоверение сотрудника главного управления имперской безопасности, с подписью самого Мюллера. Фальшивка, естественно, но сработана качественно. Подпись самого шефа гестапо подействовало на охрану самым волшебным образом. Возражений больше не последовало.

Через два дня мы всей компанией были уже в Москве. Я доложил о выполнении задания своему непосредственному начальнику, а через неделю всю нашу группу вызвал генерал Ильичёв, начальник ГРУ.

-Хочу посмотреть на молодцов – сказал он весело – принято решение о награждение всех вас боевыми орденами. А вам подполковник Лебедев и старший лейтенант Еремин, присвоено звание Героя Советского Союза.

-Товарищ генерал, извините, но смею заметить я майор.

-Подполковник, подполковник с сегодняшнего дня. Да кстати, откуда такой псевдоним “Фокусник”? – спросил он, обращаясь к полковнику, моему непосредственному начальнику

-Разрешите объяснить товарищ генерал – сказал уже я

-Объясните.

-Товарищ генерал, а не могли бы вы одеть ремень с кобурой?

Генерал заинтересованно посмотрел на меня и одел портупею. Я сделал два шага к генералу имитировал правой рукой удар в горло на которой генерал ловко среагировал, затем сделал два шага назад.

- Наверно за это меня и зовут фокусником – сказал я генералу

-Не понял – в недоумении посмотрел на меня генерал

Затем внимательно глянул на меня и засмеялся. ТТ генерала был у меня в левой руке.

-Ну вы даете подполковник - сказал начальник ГРУ

Тут уже засмеялся мой непосредственный начальник:

-Товарищ генерал он не только сумел вынуть у вас из кобуры ТТ, но даже снял его с предохранителя и дослал патрон в патронник.

-Как это возможно одной рукой? – удивился генерал

-Так он же фокусник - сказал мой начальник.

Вскоре мы уже получили новое задание и обдумывали варианты его исполнения. В комнате стояла полная тишина. А где-то там за окном высоко в небе летели наши бомберы.Оглавление

“Будни ГРУ”. Рассказ - 1 “Будни ГРУ”. Рассказ - 2 “Будни ГРУ”. Рассказ - 3 “Будни ГРУ”. Рассказ - 4 “Будни ГРУ”. Рассказ - 5 “Будни ГРУ”. Рассказ - 6

“Будни ГРУ”. Рассказ - 2

1943.

Новое задание, как обычно это у нас и бывает, буквально свалилось с потолка. В одну из московских клиник поступил раненный. Ему нанесли три удара ножом, а также сильно ударили по голове. Документов при нем никаких не было. С первого взгляда чистая уголовщина. Шпаны всякой в то время в Москве хватало. Состояние больного было тяжелым, он находился без сознания, но организм его продолжал бороться и едва придя в себя через две недели раненный еще очень слабым голосом потребовал встречи с сотрудниками НКВД.

Приехавшему сотруднику НКВД пострадавший, назвавшийся Алексеем Сорокиным, рассказал интересную вещь. Он работал дежурным на станции Москва сортировочная и однажды утром, возвращаясь со смены, зашел в буфет выпить кружку пива. Там он неожиданно встретил своего старого знакомого Виктора Свистунова, с которым в свое время работал на железнодорожной станции Орша и который, насколько ему было известно, остался там и при немцах, не успев эвакуироваться. Они немного выпили за встречу хотя особыми друзьями никогда не были. Просто проработали в Орше несколько лет вместе. Сорокин спросил Свистунова как он успел эвакуироваться из Орши. Свистунов ответил на это как-то скомкано, перевел разговор на другое предложив пойти к нему домой, выпить там и поговорить там обо всех его приключениях. Сорокин согласился всё-таки приятно было встретить земляка.

Они зашли в один из дворов и Свистунов кивнув головой куда-то наверх сказал:

-Вон там видишь окно заткнуто подушкой. Там моя берлога.

Сорокин поднял голову и тут же провалился в темноту. Свистунов нанес ему удар кастетом по голове. На основании всего этого Сорокин полагал что Свистунов немецкий агент. Это предположение несколько подкреплял и медицинский диагноз. Все три раны были нанесены почти профессионально. Все они прошли буквально на чуть-чуть от жизненно важных органов. Видимо Свистунова учили хорошо, но это был его первый опыт убийства и у него получилось не совсем правильно.

Дело передали в СМЕРШ. Им занялся майор Мирошенков. Человек он был талантливый, а может еще и везучий. В общем Свистунова вскоре удалось задержать. Работал он старшим диспетчером в управлении военных перевозок Московской железной дороги. Так что нетрудно представить, что он мог натворить. Поскольку допрашивать в СМЕРШе умеют от него удалось узнать интересные вещи. У немцев появилась новая разведшкола. Свистунов был первым ее питомцем, пойманным нами. Эта разведшкола заметно отличалась от других. Военнопленных, а также разный уголовный сброд в нее не брали. Туда попадали лишь те, кто искренне ненавидел советский строй и обладал определенным интеллектом.

Курсантам обещали хорошие деньги после выполнения задания. По окончании школы давали немецкое унтер-офицерское звание, обещая в будущем производство в офицеры. Словом, психологически обрабатывали очень тщательно. Каждого агента готовили индивидуально. По словам Свистунова, во время обучения он жил в простом деревенском доме с большим участком огороженным высоким забором. Там и происходило его обучение. Для занятий на местности его вывозили на машине с плотной повязкой на глазах. Так же его и привезли в разведшколу, когда он дал согласие. Завербовали его на бирже труда, когда он, не успев эвакуироваться, пришел на регистрацию. Обучали Свистунова многим вещам: работе на рации, подделке документов, умению наносить удары ножом и голыми руками, но главный упор делали на умение втираться в доверие к людям и найдя слабые черты характера оценить возможность его вербовки.

Обучение Свистунова шло целый год. Одно это уже было странным для Абвера. Обычная его тактика — это массовость. То есть засыпать нас сотнями слабо подготовленных агентов следуя русской поговорке курочка по зернышку клюет. Поэтому такие вот Свистуновы особенно опасны, кто знает сколько их еще сидит в нашем тылу. Словом дело передали в ГРУ, а начальник ГРУ решил привлечь для выполнения этого задания нас, разведгруппу “Казаки”. В течении трех суток я должен был представить начальнику план операции. Но как ее найдешь эту таинственную разведшколу. Разве что прыгнуть с парашютом в район Орши, пойти на тамошнюю биржу и попроситься самому на курсы предателей? Боюсь, как говорится, это не прокатит. В общем долго я думал, советовался с ребятами, а потом пошел к начальству за утверждением плана.

-Фокусник! Да ты действительно с ума сошел! Когда ты последний раз проходил комиссию у психиатра? - закричал сначала генерал, ознакомившись с моим планом.

А план был действительно несколько неадекватным, но по моему мнению при точном его исполнении мы могли выйти на разведшколу. Других путей я не видел. Суть плана заключалась вот в чем. Нас выбрасывают в район Орши якобы с заданием уничтожить немецкого генерала, командующего армией. Генерал очень жестоко ведет себя с местным населением и принято решение его уничтожить. Задание практически невыполнимое, но приказ есть приказ. В бою с его большой охраной мы наверняка будем уничтожены. Оказавшись между двух огней, я, еще молодой человек, решил не умирать, а перейти на сторону врага. Я выхожу на контакт с Абвером, и чтобы вызвать большее доверие у них сдаю фрицам свою группу. Вот здесь уже мои ребята не должны подкачать. Повоевав немного с немцами, они должны уйти без потерь. Тогда я окажусь у немцев в полном доверии, а что ихний тупой спецназ не смог взять мою разведгруппу это же не моя вина. Разумеется, перед немцами я явлюсь как рядовой член диверсионной группы, а не как её командир. Дальше я надеялся попасть в разведшколу. Хотя конечно шансы были так себе, но другого пути я не видел.

Вскоре мой начальник остыл, мы обсудили детали плана и пошли с ним к генералу Ильичёву. Ещё раз обсудив с ним все подробности плана, получили добро. Вылет был назначен через трое суток. Перед вылетом мы решили немного поиграть в жмурки. Не думайте, что мы впали в детство. На нашем языке “жмурки” — это особый вид тренировки разведчика, когда тебя сажают в машину с завязанными глазами, возят по городу и ты должен потом ответить, учитывая все повороты и скорость движения, на каком расстоянии от начального пункта ты находишься. Разумеется, на этот вопрос точно ответить невозможно, только приблизительно, но и то, как говорится хлеб. В каждом из четырех заходов моя ошибка не превысила трех километров. Это был прекрасный результат. Затем мы тщательно изучили город Оршу и окрестности. Сначала по карте, потом с помощью двух старожилов Орши.

Долетели и приземлились мы удачно. В отличие от прошлого раза я решил воспользоваться помощью местного подполья. Полностью суть операции знали, правда, только глава городского подполья и его заместитель. Выбрали дом с возможностью отступления. У местных подпольщиков там было очень укромное место. Из подвала дома они прорыли небольшой подземный ход позволяющий быстро оказаться в районе городских развалин, а оттуда через старое кладбище уйти прямо в лес. И вот такой шедевр с точки зрения конспирации, подпольщикам, по указанию центра, пришлось отдать нам, а следовательно, по условиям операции потерять его навсегда.

По прибытии в город я переоделся в форму гауптмана и отправился в местное офицерское казино. Выпив пару рюмок коньяка и сыграв несколько партий на бильярде, я непрерывно наблюдал за окружающими. Рыбак рыбака как говорят видит издалека, и один капитан показался мне подходящим для того, чтобы быть сотрудником Абвера. Попросив разрешения присесть за его столик, я сначала завел беседу о разных пустяках, а потом негромко сказал:

-Мне кажется, у меня есть одна новость, которая могла бы заинтересовать Абвер. Я здесь так сказать в командировке и не знаю к кому бы я мог обратиться…

-Можете обратиться ко мне - ответил капитан. Когда я начал свой рассказ рука капитана потянулась к кобуре.

-Не надо господин капитан я же сам к вам пришел.

Вскоре мы были уже в Абвере, и я подробно повторил свой рассказ. Фрицы были от него в настоящем в восторге. Я рассказал им все, что они хотели, за исключением правда пустяка. Я не сказал, что мы это разведгруппа ГРУ “Казаки”, а так просто диверсанты, правда, довольно высокого полета. Тут же была послана группа для захвата моих ребят. Внутри я потел, переживая как все сложится. Удастся ли уйти ребятам. Ведь немцы тоже не дураки. Но все обошлось. Фрицам досталась дырка от бублика. И хотя никого из них не убили, трое немцев были ранены. Ну ребята! Вернусь домой вы у меня со стрельбища вылазить не будете. Как оказалось после, ребята не валили немцев наповал специально, не желая их злить, боясь за мою судьбу. После этого немцы в течение нескольких дней допрашивали меня, но довольно корректно, без мордобоя.

Потом со мной встретился вежливый человек средних лет одетый в штатское и спросил меня как я представляю свою дальнейшую судьбу. В ответ я лишь пожал плечами:

-По-моему, моя судьба целиком в ваших руках.

-Не совсем так - усмехнулся мой визави - Не скрою нам нужны такие люди как вы. С вашем образом мыслей и с вашим опытом. Как вы смотрите на то, чтобы работать у нас? - спросил он меня.

-Думаю, это больше риторический вопрос, по-моему, для меня это единственный разумный выход - ответил я.

-Но вам придется немного поучится. У вас есть неплохая подготовка как у диверсанта, но вы нам нужны как разведчик - сказал человек в штатском.

И вот я уже в разведшколе. Точнее в деревенском доме обнесенном двухметровом забором. Колючей проволоки на заборе нет, не слышно и собак за забором, но я убежден что пытаться бежать отсюда лучше не стоит. Поэтому веду себя естественно: ем, сплю, изучаю психологию, приемы нападения и обороны под руководством здоровенного рыжего инструктора. Кстати, после того как я его приложил от души спиной о землю, наши схватки стали больше напоминать боевые, чем учебные. Учился я всего лишь четыре месяца, видимо немцы учли мою прошлую подготовку.

По окончанию учебы, меня вызвал к себе все тот же немец в штатском. Не звания, ни фамилии я его не знал. Обращался я к нему всегда лишь по имени герр Вальтер, было ли это его настоящее имя или псевдоним я не знал.

-Вы показали хорошие успехи – сказал он улыбаясь - мы ценим таких людей, вот приказ о присвоение вам звания лейтенанта немецкой армии. Пусть это будет большим авансом для вас, мы надеемся на дальнейшую вашу хорошую работу. Завтра вы вылетаете за линию фронта. Документы у вас надежные, настоящие, по документам вы капитан Воробьев, после тяжелого ранения признанный годным к нестроевой службе, командированный на Урал, на военный завод, как военпред. Не спешите, обоснуйтесь на месте, заведите знакомство, через месяц к вам прибудет радист, он найдет вас сам, у него будет подробное ваше описание.

Пароль для связи - простите вы случайно не воевали под Киевом в сорок первом? Отзыв –Нет я воевал в Закавказье. Там и ранение получили? Да нет ранили меня под Москвой. Случайно не двадцатого декабря? Точно двадцатого, как вы угадали? Радист тоже надежный человек, мы подбираем в нашу школу людей по убеждениям. Работая на нас, вы будете получать очень хорошие деньги, а также быстро продвигаться по служебной лестнице если ваша работа будет успешной.

Через три дня я уже был в Москве в управлении ГРУ с докладом. Выслушав мой доклад, начальник принял решение о разработке операции по нейтрализации разведшколы и захвате герра Вальтера. Дело было очень непростым, так как точных координат ее расположения мы не знали. Я мог сообщить только приблизительное расстояние, на котором разведшкола находится от города. Очертив круг на карте, мы занялись уточнением, используя для этого партизан, городское подполье и авиационную разведку. Перебрав несколько подозрительных мест среди которых, была заброшенная лесопилка, но почему-то огороженная высоким забором и санаторий для немецких летчиков, остановились на туберкулезном санатории для немецких солдат и унтер-офицеров.

Лесопилка оказалось действительно заброшенной и с какой целью фрицы обнесли ее забором было не понятно. Никакого движение машин за неделю к ней не наблюдалось и внутри никого не было. В санатории для немецких летчиков были действительно немецкие летчики. А вот к туберкулезному санаторию бесшумно подобраться было нельзя. Окрестности патрулировались усиленными немецкими патрулями. По границе санатория было несколько пулеметных точек. Видимо немцы очень боялись побега туберкулезных солдат. К тому же наблюдалось довольно оживленное движение как санитарных, так и простых легковых автомашин. Во общем было принято решение о захвате данного объекта, поскольку другого способа добыть информацию мы не видели.

Вступить в близкий контакт с Вальтером по моему мнению было невозможно, но как захватить это осиное гнездо? Выбросить десант и просто взять штурмом? Но Вальтер может успеть уничтожить документы и получится ли в этой суматохе взять его самого живым. Тут определенно надо было что-то замутить. Мы не спали две ночи и выпили два ведра крепкого чая и, как нам показалось нашли приемлемое решение. Большая роль в предстоящей операции отводилась местному подполью и партизанам. Их задачей было добыть хотя бы две санитарные машины и, разумеется, в исправном состоянии и без следов пуль на них. Операция по захвату машин прошла не совсем гладко. Одну из машин изукрасили так, что она уже не на что не годилась, но другая по словам партизан и моих ребят, которые тоже участвовали в захвате выглядела как конфетка. Что ж тогда план придется немного подкорректировать. Несмотря на то, что я участвовал в разработке плана операции в тыл врага, на этот раз, начальство меня не пустило. Мне было сказано, что, во-первых, герр Вальтер опознал бы меня, а во-вторых, я мог пригодиться для захвата радиста. Ведь существовал некоторый шанс, что он уже находится на нашей территории. Командовать операцией на месте был назначен “Пластун”.

Ночью был выброшен в тыл врага десант спецназа ГРУ и поутру можно было видеть такую картину. По направлению к мнимому туберкулезному санаторию двигалась санитарная машина, за ней следовало несколько конных подвод с кашляющими немцами. Ребята кашляли очень усердно как можно сильно горбились и всем своим скорбным видом пытались олицетворять неизлечимую болезнь. Подъехав к воротам санатория, машина остановилась из нее вышел немецкий военврач, а точнее Пластун в форме немецкого врача и показал часовому бумаги о том, что ему надо доставить больных солдат в санаторий. Часовой сильно удивился и вызвал начальство. Вскоре у ворот появился немец в штатском. По моему подробному описанию “Пластун” опознал в нем герра Вальтера.

- Какого черта? - поприветствовал он Пластуна - Какой скажите мне какой идиот вас сюда направил?

“Пластун”, изображая в свою очередь негодование, размахивал бумагами, приближаясь к Вальтеру на дистанцию кулачного удара. Сочтя через некоторое время расстояние приемлемым, он пустил в ход свою левую кувалду, так как в правой держал документы. Но поскольку руки “Пластуна” были обе правыми результат был изумительным. Вальтер сложился вдвое и “Пластун”, желая закрепить успех, легонько стукнул его уже правой, в которой держал липовые документы, стараясь не переборщить. Все получилось, как он и хотел герр Вальтер покинул наш мир все лишь на полчаса, а не на совсем. Дальше последовала молниеносная атака туберкулезных больных.

Операция прошла удачно кроме Вальтера удалось взять живыми еще двух сотрудников разведшколы и трех курсантов. Само же осиное гнездо ребята сожгли, как и полагается делать с осиным гнездом. Как в дальнейшем выяснилось из допроса Вальтера, радист, с которым я должен был встретиться на Урале, был уже в нашем тылу и для его поимки мне пришлось послужить в качестве живца. Вот так закончилась еще одна из моих историй во время службы в ГРУ.Оглавление

“Будни ГРУ”. Рассказ - 1 “Будни ГРУ”. Рассказ - 2 “Будни ГРУ”. Рассказ - 3 “Будни ГРУ”. Рассказ - 4 “Будни ГРУ”. Рассказ - 5 “Будни ГРУ”. Рассказ - 6

“Будни ГРУ”. Рассказ - 3

Осень1943.

Прошло несколько месяцев с того времени, когда я в последний раз был за линией фронта. Теперь я заместитель начальника отдела по разработке методов проведения операций в тылу врага. Разумеется, мы не участвуем в разработке каждой отдельной операции, а просто вырабатываем новые методы и даем общие рекомендации. В общем относительно спокойная канцелярская работа. И мой организм уже начал испытывать нехватку адреналина. Я решил пойти к своему начальнику и попросить более живое дело. Но меня опередили. Мой начальник первым позвонил мне и сказал, что меня хочет видеть генерал Ильичёв, начальник ГРУ. Это сулило уже что-то интересное.

Я быстро поднялся в кабинет Ильичёва.

-Садись Александр Васильевич – сказал генерал, поздоровавшись со мной – как служба?

-Неплохо, но как-то скучно

-Ничего сейчас я тебя развеселю – с горькой усмешкой сказал генерал – по сообщениям из-за линии фронта нам стало известно, что в последнее время немцы в курсе всего о перемещениях войск резерва Верховного Главнокомандующего. Опережая твой вопрос, скажу, что СМЕРШ уже больше двух месяцев занимается этим делом, но накопал очень мало. Засекли радиста, но взять не смогли. Информатор застрелил его и сам сумел скрыться. После была еще одна радиограмма, переданная очень дерзко.

-В каком смысле? – спросил я генерала

-Передача была из пеленгаторной машины штаба резерва Верховного Главнокомандующего. Он застрелил радиста и вышел в эфир. И самое главное больше в окрестности штаба радиопередач мы не засекли, а данные у немцев продолжают появляться. Видимо работает какой-то неизвестный нам канал связи – продолжил рассказ генерал - Мне тут пришла в голову мысль, учитывая твой особый взгляд и способность нестандартно мыслить, поручить это дело тебе и твоим ребятам. Ведь, кажется, они все сейчас находятся в Москве

-Да товарищ генерал

-Ну вот бери их и сегодня же приступайте. Материалы, которые накопал Смерш получишь у Абакумова. С ним все согласовано. - сказал генерал.

-Разрешите выполнять – сказал я и направился к двери

Я уже сделал два шага к двери, когда генерал спросил меня:

-Александр Васильевич, а ты ничего не забыл?

Я с недоумением обернулся.

-Извините товарищ генерал, не понял.

-Дело в том, что судя по цене информации, здесь замешан человек в генеральском звании. И поэтому у вас могут появиться сложности в расследовании. Чтобы решить эти сложности, тебе понадобиться одна бумажка – он протянул мне удостоверение, в котором говорилось: “Что предъявитель сего удостоверения имеет права требовать помощь от любых представителей советской власти как военных, так и гражданских. И имеет право подвергать аресту военного любого звания вплоть до генерал-лейтенанта”.

На удостоверении было две подписи: одна как ожидалась генерала Ильичёва, а от второй у меня глаза полезли наверх. Она значила – И. Сталин.

-Ну как, нормальное удостоверение – усмехаясь спросил генерал

-Очень даже - ответил я – надеюсь в метро бесплатно смогу я ездить?

-Иди работай, хохмач. И ещё, я тебя не заставляю отчитываться каждые сутки, но, если нароешь даже маленькую зацепку, сразу докладывай мне.

-Понял товарищ генерал – уже серьезно ответил я

Уже на пути к моему кабинету у меня в голове возникла любопытная мысль: “почему генерал поручил это дело нам? Ведь мы в конце концов разведчики, а не контрразведчики, хотя мы с Пластуном умеем не только хорошо драться и стрелять, но и неплохо логически мыслить. А потом я понял, в деле замешано высокопоставленное лицо и возможно СМЕРШ немного осторожничает в своем расследовании. Нам же с Пластуном сам черт, не брат. Поэтому мы будем вести расследование, не взирая на звания. Этого и по-видимому и ждет от нас генерал.”

Весь вечер и следующий день мы с ребятами знакомились с материалами дела. Некоторые моменты были не совсем ясными, и я решил встретиться с майором СМЕРШа Мирошенковым, который вел это дело. Майор произвел на меня хорошее впечатление. Говорил он открыто и не боялся высказывать свои предположения, и я даже решил попросить генерала включить его в нашу группу.

-Скажите майор, показалось ли вам что-то странное в этом деле? – спросил я

-Да тут извините всё странное… – ответил майор

-Что вы имеете в виду?

-Да начнем с попытки захвата радиста. Хвастаться тут нечем. На радиста мы вышли совершенно случайно. Пеленгаторы засекли его, а у нас в этом месте комендантский взвод вел проверку жилого сектора, перекрыли несколько домов вроде плотно, но всё равно диверсант ушел, как вода в песок, хотя ребята были опытные. Потом другое, почему он находился вместе с радистом, когда тот передавал радиограмму? Диктовал он что ли ему? Получается радист сам читать не умел? Ещё одна вещь по идее, такой ценный агент должен передавать информацию через третье лицо или же ещё лучше через какой-либо тайник. Потом это рискованное нападение на пеленгаторную машину, чистой воды авантюра. – сказал майор

-А может он просил связного и рацию? – высказал я предположение

-Пожалуй вы правы. В этом случае, конечно, риск оправдан. – согласился майор – Хотя ещё одна странность, судя по качеству передаваемого материала – это уровень генерала, но не один из генералов войск резерва Верховного Главнокомандующего не был замечен в местах этих двух происшествий. У всех у них есть крепкое алиби. Получается, что между генералом и радистом имеется какой-то посредник. Ещё странность, правда маленькая, оба радиста были убиты выстрелами из пистолета Клемент 4,25 , довольно странное оружие для диверсанта. Хорошо стрелять из такого оружия требует большого умения.

-Да – ответил я задумчиво – я с таким пистолетом на задание точно бы не пошёл. Зато размер шикарный, не больше стандартного портсигара. Спрятать можно элементарно…А когда был первый выход в эфир?

-12 сентября в 2 часа ночи - ответил майор Мирошников.

-А вы не связывали появление вражеского агента с Курской битвой? Не мог ли кто-то из генералов краткосрочно попасть в плен и быть при этом перевербован - спросил я майора Мирошникова.

-Такая версия мне тоже приходила в голову. Но никаких фактов, подкрепляющих её, найти не удалось. Хотя некоторые подозрения в ходе расследования у нас возникли. Правда несколько другого рода - сказал Мирошников.

-Какого другого рода? - спросил я

-Генерал П…большая шишка в политуправлении N…фронта встретил во время Курской битвы молодую женщину, по ее словам, беженку из Харькова и взял ее под свою опеку. Во общем теперь она его фронтовая жена. Недавно они официально вступили в брак. По ходу своей работы генерал бывает в разных штабах и всюду таскает за собой жену. Женщина она очень красивая и общительная. Генерал дал ей звание лейтенанта и назначил своей помощницей. Мы пытались вызвать ее к нам в СМЕРШ для разговора, но генерал принял это как личное оскорбление, позвонил Мехлису и нам приказали убавить прыть. - Огорченно сказал Мирошников.

-Ну ничего. С этим обстоятельством мы еще разберемся. Есть люди и покруче Мехлиса - сказал я

При этих словах майор внимательно посмотрел на меня. А я же в свою очередь понял почему из нас решили сделать контрразведчиков. Ребята из СМЕРШа тоже, конечно, не трусы, но нам сотрудникам ГРУ, которые не раз были на волосок от смерти, скажу без хвастовства, сам черт не по плечу. Чувство страха за два с половиной года войны у меня сильно притупилось и никакого друга Мехлиса я не боюсь. А тем более с таким удостоверением в кармане.

-А без допроса удалось что-то узнать об этой женщине? - спросил я майора.

-На первый взгляд все чисто. Лидия Петрова учительница из Харькова, участница харьковского подполья. Делали запрос в Харьков, внешние данные совпадают. Никакого компромата не имеется - ответил Мирошников.

- А почему тогда начали разработку - спросил я

-Потому что на мели и рак рыба - с кривой усмешкой ответил майор – Нет, понимаешь, у нас никаких других версий. А начальство требует. По сведениям с той стороны информация к немцам идет очень ценная.

-Ладно Петровой займусь я сам, а вы подумайте над другими версиями. - закончил я разговор с Мирошниковым.

-Я еще вот что хочу сказать… - вдруг обратился ко мне майор

-Слушаю вас - сказал я.

-Радист на пеленгаторной машине был убит с близкого расстояния. Следовательно он хорошо знал нападавшего и его приход не был для него чем-то необычным. Но Петровой в этот день в штабе точно не было. Это мы хорошо проверили. И часовой клянется, что вообще никто к пеленгаторным машинам не проходил.

-Может быть часовой просто задремал - спросил я.

-Тут как раз это не проходит. Часовым в это время был бывший полковой разведчик. После ранения его признали годным к нестроевой и хотели вообще комиссовать, но он упросил оставить его в комендантской роте при штабе. Мужик кремень, этот на посту никогда спать не будет. Вот в чем и загадка. - сказал майор.

-Да прямо мистика какая-то - сказал я

В этот же день я позвонил по ВЧ генералу Ильичеву с просьбой срочно прислать кого -нибудь из харьковских подпольщиков хорошо знакомых с Лидией Петровой, а пока силами своих ребят и СМЕРШа установил за ней и ее мужем генералом круглосуточное наблюдение. Через двое суток харьковский подпольщик был у нас. Петрову он знал почти с детства в этом отношении нам повезло. Можно было проводить опознание, потому что не очень я доверяю словесным портретам. Не каждый способен правильно описать даже хорошо знакомого ему человека. Но мое беспокойство оказалось отчасти напрасным.

Петрова была действительно той самой Лидией Петровой. Но Харьков она покинула самостоятельно, без согласования с подпольем, и причина, по которой она это сделала подпольщикам была неизвестна. Это уже настораживало. Тогда я решил поговорить с Лидией. Пока ребята отвлекли генерала я в штабе подошел к Петровой показал удостоверение, конечно простое, не с подписью вождя, и попросил пройти со мной. Лидия восприняла это довольно спокойно. Мы прошли в кабинет я предложил ей сесть и сказал:

-Расскажите по какой причине вы вдруг покинули Харьков и рискнули перейти линию фронта.

Женщина немного помолчала потом начала рассказывать:

-Из города я не успела эвакуироваться и когда пришли немцы не знала, что делать, помог старый друг отца, он стал работать в городской управе и устроил туда работать и меня. Как после я узнала, он был связан с городским подпольем. Вскоре я тоже стала помогать подполью. Потом друг отца погиб во время бомбежки. Моим начальником в управе стал другой человек. Настоящая сволочь. Однажды я не выдержала его домогательств и в горячке, не посоветовавшись даже с товарищами по подполью, решила бежать из города и попытаться перейти фронт. Мне это удалось. Я встретилась с генералом П…, который стал моим добрым ангелом. Вот и все мои приключения.

Она замолчала. Молчал и я. Честно я не знал о чем еще ее спросить. Видимо все-таки ловить шпионов это не моё. Вот самому быть шпионом это мне больше по душе. Наконец мне пришла в голову одна мысль, возможно бредовая, и за которую мне вставит генерал Ильичев, но я решился. Надо спутать противнику карты. Под предлогом проведения операции по захвату её бывшего начальника в городской управе, я решил отправить Лидию недели на три обратно в Харьков. Если Петрова немецкий агент утечка сведений на время прекратится, если же утечка по-прежнему будет идти значит я ошибаюсь, и Лидия вскоре вернется домой. Но я не собирался просто сидеть и ждать. Надо было подсунуть разным генералам различную информацию. Разные сроки перемещения, разные пункты назначения. Разумеется, это не значит сразу отправлять их подразделения в разные районы войны, а просто заставить их провести предварительную подготовку.

Результат моей проверки превзошел все ожидания. Волосы встали дыбом не только у меня и у моего начальства, а может даже и у того, кто курит трубку. По данным нашей разведки сразу четыре плана переброски наших войск стали известны врагу. Получается, что четыре наших генерала - агенты врага. Это уже слишком. Смущало и еще одно обстоятельство. Планы командования, по сообщениям нашего человека за линией фронта, противник знал не то, чтобы от корки до корки, а несколько фрагментарно, то есть знал основные моменты: номера перебрасываемых частей, места их назначения, а вот, что касается численности, вооружения и точного времени отправления всё это было указано приблизительно хотя и близко к реальному.

Непонятно было сделано это с целью маскировки источника информации или же агенту это было действительно неизвестно. В общем я решил поговорить со всеми четырьмя генералами. Сделать решил я это как можно вежливее, отчасти из уважения к генеральскому званию отчасти, потому что я по натуре человек вежливый и разных хамов на дух не выношу. Но не тут-то было. Первый генерал, к которому я пришел, сначала полтора часа продержал меня в приемной, а потом когда всё-таки сделал одолжение принять меня, начал говорить со мной таким барским тоном, что бешенство вскипело у меня в голове, а когда я в хожу в полный транс готов тяжелый танк перевернуть, поэтому резко перейдя на ты я ему сказал:

-Слушай генерал я тебя сейчас застрелю и скажу, что ты сопротивлялся аресту и двое моих ребят, которые находятся в приемной, подтвердят это, а перед этим заставлю подписать бумагу о том, что ты немецкий шпион. И поверь я сумею это сделать максимум за десять минут.

И чтобы сделать, и без того побледневшее, лицо генерала еще бледнее, предъявил удостоверение с подписью вождя. После этого я налил генералу полстакана коньяка из его же запасов и разговор у нас пошел почти на дружеской ноге.

Кое-что из рассказа генерала меня заинтересовало. Недавно у одного из командиров был юбилей и один из четверых подозреваемых нами генералов интересовался местами их будущей передислокации. Свой интерес он объяснил сослуживцам тем, что в одном из перебрасываемых соединений служит его сын, и он хотел бы знать где он окажется. Но я изучил биографии четырех генералов и знал, что у генерала П…есть только дочь тринадцати лет так что даже о зяте тут не может идти речь. Я решил побеседовать с ним. Не знаю прошла ли обо мне какая-то молва или генерал П… был от природы воспитанный человек, но принял он меня по-дружески, и беседа у нас прошла без всяких осложнений. Но результат меня в некотором роде разочаровал. Сын у генерала действительно был. Правда не от жены. Это была давняя романтическая связь. Генерал лишь недавно узнал о его существовании, а узнав стал очень интересоваться его жизнью и переживать за него. Короче говоря, опять тупик. Хотя нечто любопытное генерал П.. мне все-таки рассказал. Как следовало из его рассказа, генерал М… иногда отпускает своего шофера, садится за руль сам, и совершенно один, без охраны, куда-то уезжает. Возвращается обычно через три - четыре часа в приподнятом настроении. Забавно подумал я. У него что передача сведений врагу делает настроение праздничным. Мы организовали за генералом круглосуточную слежку. Но и тут вытянули пустышку. У пятидесятилетнего генерала оказался страстный, прямо-таки юношеский, роман с молодой врачихой из госпиталя. А вся конспирация объяснялась тем, что законная жена генерала служила здесь же в штабе.

Куда же идти дальше? Вот в чем вопрос? Хотя в последнее время меня не покидало ощущение, что разгадка этого дела находится совсем рядом со мной. За время работы разведчиком я научился чувствовать враждебный взгляд даже спиной. Может кто-то скажет, что это ерунда, но это тем менее это истина. Моя бабушка, деревенская колдунья, умела сама и научила меня, как заставить идущего человека споткнуться, пристально глядя ему в спину. К стыду своему скажу, что научившись так делать, в детстве я очень любил забавляться этим. Так вот, во время моих визитов в штаб, я иногда чувствовал на себе такой взгляд. Только не сумел, к сожалению, определить его источник. Весь последующий вечер и почти всю ночь я сидел и размышлял, но так ни к чему не пришел. Открытие пришло ко мне во сне. Истина казалась невероятной, но я решил проверить.

Приехав в штаб, я пошел побеседовать с последним из генералов, но честно беседа с ним уже меня мало интересовала. Я знал, что он не враг, просто невольный помощник врага. Задав генералу И…несколько вполне невинных вопросов, я стал расспрашивать о его воспитаннике. Во время Курской битвы генерал подобрал четырнадцатилетнего мальчишку, оборванного и раненого в руку. Генерал И… был одиноким, потерял семью во время войны, и оставил мальчишку в качестве сына полка. По словам мальчика он был беженцем, жил в одной из деревень Курской области. Поговорив еще немного с генералом чтобы не заострять разговор на его воспитаннике я вышел из кабинета.

В приемной я встретил воспитанника. Мы поздоровались и на выходе из кабинета я почувствовал тот самый враждебный взгляд. Еле сдержался чтобы резко не оглянуться. Это несомненно насторожило бы опытного агента, а этот мальчик безусловно был таким. И я думаю он был все-таки старше, чем казался. Дальше все было уже делом техники. Пацана взяли под круглосуточную опеку мастера своего дела и результат вскоре появился.

Парень встречался с девочкой Настей. Девочка Настя ходила, как красная шапочка в сказке к леснику, который оказался радистом. Вскоре всю троицу мы арестовали. Лесник и Настя раскололись быстро. Лесника было решено использовать в радиоигре с немцами. Что касается подобранного генералом И… мальчика Миши, тот оказался настоящим озлобленным фанатиком, все попытки поговорить с ним разбивались как волны о скалы. Помучившись с ним, я передал его в СМЕРШ. Все равно для радиоигры с противником он был не нужен.

Так прошла моя первая операция в качестве контрразведчика.Оглавление

“Будни ГРУ”. Рассказ - 1 “Будни ГРУ”. Рассказ - 2 “Будни ГРУ”. Рассказ - 3 “Будни ГРУ”. Рассказ - 4 “Будни ГРУ”. Рассказ - 5 “Будни ГРУ”. Рассказ - 6

“Будни ГРУ”. Рассказ - 4

Декабрь 1943.

Шел конец 1943 года. На фронте все складывалось хорошо. Наша армия научилась наконец бить фрицев. И я надеялся, что в этом есть и скромный вклад нашей разведгруппы “Казаки”. В последнее время мы ходили на работу в только штатской одежде. Да еще в какой. Галстук бабочка, цветной жилет, черные шляпы, костюмы классического покроя. Так мы готовились к предстоящей командировке в Прагу. Разведчик должен привыкнуть к одежде, которую он должен будет носить в тылу врага, если он будет чувствовать себя в ней непривычно это может быть замечено опытным взглядом, а это путь к провалу. Так что в нашей работе это весьма важная вещь. Разговаривали между собой мы тоже исключительно по-чешски. Двое из нас владели этим языком очень хорошо, остальные тоже могли сказать немного на бытовом уровне. В Праге мы должны будем обучить некоторым вещам местных товарищей и вообще оживить коммунистическое подполье в налаживании новых контактов по части разведки. Мы собирались лететь в середине января, а пока же только смущали своими нарядами других сотрудников ГРУ, которые спрашивали нас при встрече в коридорах управления, где состоится новогодний бал, на который мы так заранее собрались. Мы с улыбкой отвечали, что в Берлине, в рейхсканцелярии. Кто бы знал, что это шутливый ответ был крайне неуместным. Двадцать второго декабря, ранним утром, меня вызвал к себе начальник. Вид у него был усталый.

-Садись Александр Васильевич - сказал он поздоровавшись. - Как твой чешский? Прогресс есть?

-Преподаватель говорит неплохо. Есть правда небольшой акцент, но за месяц обещал сделать из меня коренного пражанина.

-А с немецким у тебя как? - спросил, ухмыляясь генерал

-Обижаете Петр Данилович. У меня же берлинское произношение - я сделал вид что обиделся.

-Берлинское говоришь. Это хорошо. Вот туда через неделю и полетишь. Встречать новый год в рейхсканцелярии. Зря что ли ты этим всем хвастаешь - сказал начальник.

-Шутите товарищ генерал? - сказал я

-Шучу, но только насчет встречи нового года в рейхсканцелярии. Насчет Берлина это всерьез. - уже серьезно ответил генерал. - Прагу придется пока отложить. После победы посмотришь. Полюбуйся лучше архитектурой Берлина, а то скоро мы её несколько изменим.

-А что случилось товарищ генерал? - спросил я у начальника.

-В Германии у нас долго работал один товарищ. Псевдоним “Меркурий”. Потом вдруг неожиданно пропал. Девять месяцев ни слуху ни духу. И вот две недели назад он перешел линию фронта, назвав старый пароль для перехода. Смерш передал его нам. Он был тяжело ранен при переходе фронта, до сих пор толком не пришел в себя. В бреду повторял постоянно: “Берлин, лаборатория, надо остановить”. Кого остановить? Чего? Неясно. Но в кармане у него нашли небольшой брусок странного материала 20 см на 10. Наши специалисты покрутили его повертели и…

-И что товарищ генерал? - не выдержав долгой паузы спросил я

-Отделили кусочек сантиметра 2 на 2 и пропустили электрический разряд - генерал, разжигая во мне интерес опять сделал паузу.

-И что случилось? - опять не выдержал я

-Взорвался этот кусочек примерно, как двести кг тротила. Хорошо хоть у техников хватило ума провести этот эксперимент на полигоне. Никто не погиб, но штаны, извини за выражение, менять многим пришлось. Теперь ты понимаешь, насколько нам нужно узнать, где эта гадость производится и по какой технологии. А у нас пока одна зацепка лаборатория в Берлине. Хотя и в этом я лично сильно сомневаюсь. Не совсем же они идиоты чтобы производить такую дрянь прямо в Берлине. Нет по моему мнению Берлин в данном контексте относится к чему-то другому. А к чему это предстоит узнать твоей группе. –закончил генерал.

-Когда вылетать? - спросил я генерала.

-Послезавтра - ответил генерал – Ты, “Пластун” и “Молния”, как хорошо знающие немецкий, будете пробираться в Берлин под видом немецких военнослужащих. “Пластун” по документам контуженный фельдфебель отправлен в Берлин на лечение, плохо с головой. Идиотскую улыбку он изображает очень правдиво. Ты гауптман, ранен в ногу, колено не сгибается. Сможешь сымитировать.

-Постараюсь - ответил я не совсем уверенно.

-А чтоб ты не мучился с притворством мы тебе сделаем небольшой укольчик. Левую ногу в колене тебе домкратом не разогнуть будет. - усмехнулся генерал

-Петр Данилович, а нельзя мне тоже идиотом как “Пластуну”? - попросил я жалобно

-Нельзя Александр Васильевич. Потому, что ты даже когда делаешь идиотскую, извини меня за выражение, рожу все равно у тебя глубоко в глазах, если приглядится, какая-то хитринка проглядывает. Как у цыгана, который полуживую лошадь пытается продать за племенного скакуна. А насчет укола не беспокойся через две недели все пройдет. На себе пробовал. - успокоил меня генерал. –“Молния” полетит, как больной переболевший тяжелым воспалением легких - добавил генерал. Сбросят вас в Белоруссии недалеко от Минска. Дальше сядете на поезд до Берлина. Документы у вас вполне надежные. В Минске задержались, встретив своих товарищей. В Берлине к вам присоединяться остальные. Так как по-немецки они говорят с акцентом их легенда будет - промышленники из Испании. Прыгнут они в Одесской области оттуда будут добираться через Румынию. Нужно что бы никто не мог в случае чего связать их с вами. Вопросы есть? - закончил генерал.

-Есть товарищ генерал. Во-первых, прибывшие на лечение обязаны каждые два месяца проходить медицинскую комиссию и, во-вторых, извините меня нам нужна будет хоть какая-то зацепка для поиска. А иначе получается пойди туда неизвестно куда - спросил я генерала.

-Резонно - ответил генерал - насчет комиссии не беспокойся, как и по поводу наводки. В Берлине вас встретит “Ландыш” - улыбнулся генерал - “Ландыш” в силах уладить медицинские проверки и введет вас в круг определенных людей, связанных с оборонной промышленностью, а дальше уже действовать будете вы сами. Да вот еще любопытная вещь ---по данным нашей разведки никаких сверхмощных взрывов с немецкой стороны не замечено несмотря на наличие у них вот такой дряни. И в этом тоже есть какая-то странность.

До Минска и затем до Берлина добрались мы благодаря хорошо сработанным документам вполне благополучно. Укол в левое колено я сделал после приземления иначе прыгая с нагнувшейся ногой можно было сломать ее уже по-настоящему.Место для встречи с “Ландышем” было достаточно тривиальным - берлинский зоопарк.

Несмотря на войну в воскресное утро народу в зоопарке было довольно много. В основном конечно женщины с детьми и подростки. Фото “Ландыша” генерал показал мне перед вылетом, но так как он меня не знал имелся еще и устный пароль. Когда генерал сказал мне, что “Ландыш” имеет широкие связи в различных кругах я подумал, что это молодая симпатичная блондинка очень умная не похожая на блондинок из анекдотов.

Скорее всего это актриса или певица, но не из какого-то забитого богом кабачка, а из элитного ресторана. Как оказалось попал я в точку только по поводу цвета волос, да и то весьма относительно. “Ландышу” было шестьдесят семь лет он работал в Германии уже почти двадцать лет и был совсем седым. Рихард, так по документам звали “Ландыша”, работал заведующим складом топлива и учитывая, что с углем торфом и дровами в Берлине была проблема имел определенный вес в берлинском обществе. Увидев Рихарда, я неспеша подошел к нему и негромко сказал:

-Извините, не подскажете как пройти в обезьянник - Рихард назвал мне место неправильно, но как было условлено паролем. Затем последовал такой же негромкий вопрос о слоне и снова неправильный ответ.

-А вас случайно зовут не Макс – спросил “Ландыш” улыбаясь

-Макс я только для друзей - ответил я и протянул Рихарду руку. Затем мы присели на скамейку. Рядом с нами никого не было и Рихард начал говорить

-В следующую встречу принесите мне ваши справки о ранениях. Я устрою так, что никаких проблем с медицинской комиссией у вас не будет. Теперь о вашем задании. Есть у меня хороший знакомый, зав кафедрой в Берлинском университете. Как инвалида войны устроим вас учится без экзаменов. Там сможете обрасти знакомствами. Возможно слово - Берлин - в устах нашего разведчика значит Берлинский университет. Не в самом же Берлине делают эту гадость здесь я полностью согласен с генералом. Скорее всего он хотел сказать, что автор этой дряни из бывших студентов университета и придумал ее не какой ни будь заурядный троечник. Такого можно попытаться вычислить. Так что беритесь за дело, будущий химик.

-А зачислят ли меня в середине учебного года - с сомнением спросил я “Ландыша”.

-Зачислят не сомневайтесь - усмехнулся “Ландыш” - за двадцать лет я здесь оброс такими связями. Не хвастаюсь, но, если б очень постарался мог бы достать приглашение на праздник Нового года в самой рейхсканцелярии.

Вскоре мы с “Пластуном” уже добросовестно, без прогулов, посещали лекции университета. Наша почтительность, некоторые дефицитные продукты, якобы присылаемые из России нашими фронтовыми друзьями, а также наше знакомство с “Ландышем” в конце концов сделали свое дело. Мы стали на короткой ноге с несколькими профессорами. Болтая о том о сем, “Пластун” и я получили несколько имен талантливых, по словам профессуры, студентов. Остальные наши ребята занялись проверкой этих имен. С проверкой, соблюдая конечно аккуратность, помогал “Ландыш”, у которого имелись знакомства в полиции и гестапо. После ряда тщательных проверок в списке осталось двое: Гуго Вернер и Мартин Лауб. Местонахождение обоих нам установить не удалось, а по словам берлинских профессоров оба они были почти гениями и уже на третьем курсе им бы стоило поменяться местами с преподавателями.

Вопрос для нас был, где они в настоящий момент. Создают для Германии чудо оружие или же давно сгинули в концлагере вместе со своими уникальными способностями. Как нам удалось установить, оба они до 1941 жили в Берлине, но в настоящее время по своим старым адресам не проживали и никто из соседей и друзей не знал их теперешнего места пребывания. Между собой гении тоже не дружили. Вернер был, по слухам, близок к коммунистам, а Лауб к политике был совершенно равнодушен. У Вернера была девушка Эльза, которая в настоящее время тоже куда-то пропала, Лауб же всегда, по словам знавших его, был замкнутым, помешанным только на научных экспериментах и из близких друзей никого не имел. В общем по моему мнению самой подходящей для нас кандидатурой был Мартин Лауб. Но выхода мы на него не имели. Нужна была какая-то зацепка. И нашел ее “Ландыш”.

По своим каналам он смог установить место жительства родной тетки Эльзы, девушки Вернера и, хотя это было не то, что мы искали было решено отправиться туда. Ведь как говорится на безрыбье и рак рыба. Пришлось отправиться в район Баварских Альп покататься на лыжах, прикинувшись беззаботными туристами, хотя таковых в Германии уже осталось довольно мало. Большинство лыжников, как пошутил “Пластун”, искали наиболее короткую лыжню в Швейцарию. Эльза жила у тетки. Обычно невеселая, девушка оживала, общаясь со слепым музыкантом, инвалидом войны, который развлекал приезжих замечательной игрой на аккордеоне. Странная это была парочка: слепой, заросший, неважно одетый инвалид и молодая красивая девушка. Что между ними могло быть общего? Иногда вечером Эльза провожала слепого домой. Наблюдая однажды за их прогулкой, я сказал:

-А сдается мне он такой же инвалид войны, как и мы с тобой. Смотри как аккуратно он обошел небольшую лужу. Да и притворяется он, пожалуй, лучше нас.

На что “Пластун” с ухмылкой ответил:

-Лучше тебя это точно. Ты бывает нет, да и нет распрямляешь свою не гнувшуюся ногу.

-Тебе то легко притворяться просто делай идиотскую рожу и все. А ногу так и тянет распрямить. - ответил я.

-Делать идиотскую рожу будучи будущим Менделеевым думаешь легко - ответил “Пластун” и мы оба тихо рассмеялись.

Было решено зайти в гости к слепому и хорошенько прижать его. Ведь за дезертирство ему грозил расстрел. К тому же нам было известно, что Гуго Вернер хорошо играл на аккордеоне. В гостях у слепого мы провели больше трех часов. Мы с “Пластуном” истрепали свои языки, доказывая Вернеру на немецком и на русском, что мы друзья прежде, чем он нам поверил. А поверив рассказал, что он не просто скрывается от фронта, а является членом группы коммунистического сопротивления. А самое главное, что он недавно видел Лауба, а Эльза даже разговаривала с ним.

По его рассказу, Лауб изредка приезжает сюда покататься на лыжах и с ним приезжают два неприятных здоровенных типа. По словам Вернера, хотя сказал это он неохотно, Лауб несомненно очень таланлив и вполне мог изобрести что-то удивительное. Приезжает он примерно раз в десять дней, так что пора было свистать сюда всех и готовиться к захвату. Ребята не заставили себя ждать. Обесточить двух головорезов мы сможем какими бы они не были, а вот что делать дальше? “Кукурузник” в Баварские Альпы, к сожалению, не прилетит придется тащить наш трофей каким-то образом в Швейцарию. Другого пути, к сожалению, нет.

Но все пошло совсем не так. Мы четвертую неделю катались на лыжах забив на лекции и дружбу профессоров, а Лауб так и не появился. Я был до того погружен в размышления, что нам делать дальше, что действительно часто уже стал хромать не на ту ногу. Еще пару недель и наше пребывание в этой альпийской деревушка станет по настоящему опасным. Надо искать какой-то выход из создавшегося положения. Но выход нашел нас сам. Вернер пришел к нам утром очень взволнованный. Эльза нашла в почтовом ящике адресованное ей письмо без марки и обратного адреса.

Это было письмо от Лауба к Эльзе. Видимо он испытывал большую симпатию к девушке, может даже это была невысказанная любовь. Не имея близких людей, Лауб в последний свой час, решил обратиться к ней. В письме он писал, что изобрел страшное оружие, думая что помогает своей родине одержать победу в войне. Но каким-то образом Лауб узнал, что творится в концлагерях и на захваченных немцами территориях и опомнился. Ученый решил покончить и с собой, и со своим изобретением. Заканчивалось письмо так

-Помните меня Эльза. Я любил Вас. Мартин Лауб.

Вскоре до нас дошла весть, что в Альпах, примерно в двухстах километрах от нас, прогремел страшный взрыв. Таким образом цель нашей операции осуществилась, хотя и без нашего участия. Что касается дальнейшей нашей судьбы то через “Ландыша” мы получили из Москвы приказ оставаться в Берлине и ждать дальнейших указаний.Оглавление

“Будни ГРУ”. Рассказ - 1 “Будни ГРУ”. Рассказ - 2 “Будни ГРУ”. Рассказ - 3 “Будни ГРУ”. Рассказ - 4 “Будни ГРУ”. Рассказ - 5 “Будни ГРУ”. Рассказ - 6

“Будни ГРУ”. Рассказ - 5

Уже месяц как мы находились в Германии, понемногу собирая различную информацию. Нового задания пока не было, но центр не отзывал нас, видимо что-то планируя. Мы с “Пластуном” и “Молнией” держались вместе, изображая ветеранов инвалидов, двум другим ребятам было приказано общаться с нами по минимуму, чтобы нельзя было отследить явную связь между нами. Вскоре, однако наша спокойная жизнь была нарушена. На очередной встрече “Ландыш” рассказал, что центр получил такую информацию: на недавнем сборище ветеранов партии, желая подбодрить одного из стариков, некий высокопоставленный, судя по всему, субъект, отвечая на упреки в отсутствии военных успехов сказал, криво усмехнувшись:

-Ничего у фюрера есть план “Троянский конь” и когда он придет в действие русские снова почувствуют 41 год - было это просто очередным хвастовством или же это имело какой-то действительный смысл установить не удалось.

В истории мировой разведки и контрразведки операций с таким названием было не один десяток если не сотня. Но было приказано, как говорится, держать ушки на макушки и обращать внимание на любые подозрительные сведения. И “Ландыш” первый столкнулся с такими. В Германии, несмотря на строгие меры властей, существовал тайный валютный рынок. “Ландыш” тоже потихоньку участвовал в его работе не для того, чтобы разбогатеть, а для того, чтобы быть в курсе происходящего. А еще, он, смеясь говорил, что если довольно состоятельный немец не будет немного заниматься небольшими валютными операциями, то обязательно попадет на заметку гестапо. Так вот ему удалось установить, что в последние две недели некие люди стали активно скупать твердую валюту. “Ландыш” считал, что за этим стоит кто-то с самого верха, потому что с некоторых пор практически прекратились преследования таких операций. Видимо там наверху не хотят, чтобы участники валютного рынка ушли полностью в глухое подполье. Их цель выкачать побольше валюты, не жалея немецких марок. Кому именно и зачем понадобилась валюта “Ландышу” установить не удалось. Через своего агента на германско-швейцарской таможне он, однако, получил сведения о том, что в последнее время в Швейцарию зачастили крепкие молодые ребята с тяжелыми чемоданами на машинах с дипломатическими номерами. Агенту “Ландыша” удалось сфотографировать нескольких из них, и мы с благословления центра и по пропускам добытым все тем же “Ландышем” отправились в Швейцарию. Ближайшей нашей целью было проследить путь парней с тяжелыми чемоданами, а дальше будем думать.

Нам удалось отследить пару таких машин и результат меня несколько удивил. Вместо того чтобы отвести валюту в один из швейцарских банков деньги везли в немецкое посольство. Может ребята не хотят мелочиться и хотят собрать целый фургон денег и тогда уже их отвести в банк и положить на какой ни будь тайный счет. Но это вряд ли. Судя по всему, деньги оседают в посольстве. Только какой в этом смысл. Полностью окунувшись в швейцарскую жизнь и связавшись с некоторыми нашими швейцарскими друзьями, мы узнали еще одну интересную вещь - кто-то аккуратно скупал большими партиями небольшие бриллианты. Небольшие алмазы самая надежная валюта. Легко перевозить, нетрудно перевести в денежные знаки любой страны и почти никогда не падают в цене. Нам удалось проследить путь двух таких партий. Следы привели опять в немецкое посольство. Интересно что они там задумали сделать свой алмазный фонд. Думаю, скорее немцы хотя купить кого-то или что-то. И видимо это кто или что стоит очень дорого, а если это так-то это может представлять огромную опасность для нас. Вопрос что это? При чем здесь к черту 1941 год? Своего человека в немецком посольстве мы, к великому нашему сожалению, не имели проследить за отправкой груза тоже не могли, для этого нужно было круглосуточное наблюдение и если бы даже мы его обеспечили поди угадай что там у фрицев в машине. Ведь не кучу же бревен они повезут. Нашим оружием оставалась лишь логика. Если сделка не состоится в Швейцарии куда повезут алмазы? Если кто-то приедет в Швейцарию допустим, чтобы продать чертежи какого-нибудь секретного оружия то этот человек будет с хорошей охраной это будет заметно. Да и со стороны немцев должна прибыть группа специалистов что бы оценить не покупают ли они кота в мешке. Словом, это можно будет проконтролировать с помощью полевой агентуры. Но по сведениям наших людей на таможне ничего такого пока не наблюдается. Если же бриллианты куда-то отправят, то скорее это будет сделано морем и на нейтральном корабле или же на собственной подводной лодке. Лететь на самолете во время войны с таким грузом огромный риск потерять его вообще. Словом, целую ночь я не спал, а к утру у меня родился план. Собрав ребят, я им торжественно сказал:

-Сегодня идем грабить ювелирный магазин

-Ты что “Фокусник” совсем рехнулся от долгих размышлений? - недоуменно спросил меня “Пластун”.

-Ты погоди сначала выслушай до конца - улыбнулся я и рассказал ребятам что придумал. Выслушав меня до конца, они тоже заулыбались.

А дальше дела развивались так. Напав на ювелирку мы взяли немного камней и заложника из числа посетителей магазина, потом мы его отпустили. На следующий день мы повторили наш налет на другой ювелирный магазин. Это было конечно несколько по-стахановски, но время нас поджимало. Нам было известен лишь один магазин куда послезавтра придут немцы. Они заказали крупную партию камней у ювелира, который по совместительству был нашим агентом. Про нас уже начали писать в газетах передовицы и это устраивало лучше некуда. Нужно было чтобы немцы приняли наш налет за случайность.

Немцев было трое, не считая шофера в машине так что не все прошло гладко как предыдущие наши грабежи. Со стороны немцев было двое убитых и один раненый. У нас же было двое легко ранены. Мне пуля немного задела левый бок, а “Молния” получил пулю в руку. Правда кость была не задета. Немцы имели хорошую подготовку, а мы боялись их завалить всех, отсюда и такой итог боя. Заложника, его звали Юрген Хайнц, мы отвезли в укромное место и душевно с ним поговорили. Знал он очень мало. Для чего собираются бриллианты и куда они будут отправлены он не знал. Но он назвал имя того, кто командует всем этим парадом, а также сказал, что камни еще пока только собираются, а добытые находятся в посольстве. Это нас немного успокоило и даже мой правый бок перестал ныть. Мы отпустили фрица популярно объяснив ему что не стоит никому рассказывать о допросе, благодарности от своего шефа за это он уж точно не получит. Немец в этом вопросе совершенно искренне согласился с нами. На том мы и расстались.

Берингер Вагнер, так звали начальника сборщика алмазов, оказалось был лакомкой и любил посещать одно кафе, где угощали чудесными пирожными. Мы с “Пластуном” тоже решили посетить это кафе, но не затем, чтобы напасть на него, а чтобы увидеть его вживую и запомнить так как описание его внешности мы знали лишь со слов нашего заложника. Нам удалось даже сфотографировать его. Фото мы передали нашим друзьям на таможне. Была большая вероятность что Вагнер будет сопровождать груз. Мы много думали куда может направиться Вагнер. Обратно в Германию—точно нет. Во Францию маловероятно. Скорее в Италию.

-Ты думаешь фрицы решили итальянцам алмазов отсыпать чтобы воевали лучше - спросил с меня с иронией “Пластун”.

-А ты думаешь алмазы повезут в Германию? Чтобы фюреру развеять тоску от неудач на фронте? - спросил “Пластуна” “Молния”.

-Нет я так не думаю, - ответил “Пластун”

-Я думаю, что алмазы повезут через Францию в Испанию что бы там на корабле нейтральной страны доставить по назначению. Я бы сделал именно так. Намного безопасней чем на подводной лодке. С виду мирный испанский транспорт с хорошо

вооруженной командой. Самый лучший вариант.

Во общем выход был - один взять под наблюдение немецкое посольство. Дело это было, мягко говоря, не простым и требовало привлечения всех наших ресурсов как человеческих, так и финансовых. Пришлось купить десяток автомобилей разных марок и цвета. Общим было у них одно - все они были оборудованы радиосвязью. Мы перекрыли все подъезды к посольству и стали вести наблюдение. Для того чтобы нас не обнаружили приходилось часто менять местами автомобили. Наша цель, как мы предполагали, должна будет выехать на двух автомобилях. Поэтому на одиночные автомобили, выезжающие из посольства, мы обращали мало внимания и это оказалось нашей ошибкой. Враг оказался более хитрым. Но в нашей профессии нельзя долго прожить без удачи и нам повезло и на этот раз. Большая черная машина выехала из ворот немецкого посольства и проехала мимо нас набирая скорость. “Пластун”, дежуривший вместе со мной и обладающий, как я уже говорил острым зрением вдруг дернулся и чуть ли не крикнул мне на ухо:

-В машине Вагнер, давай за ним

-Ты не ошибся? - спросил я его трогаясь с места.

-Точно он. Ты же знаешь мои глаза

- Всем Всем - объявил я в микрофон - Преследую цель. Черная машина марки мерседес. Едет по улице... Готовьтесь нас сменять на маршруте.

Короче говоря, следующие двое суток мы спали только урывками постоянно тасуясь машинами и урывками наслаждаясь красотами Южной Франции, потому что именно туда поехала машина с алмазами. Хорошо сделанные удостоверения сотрудников специального отдела МИДа Германии служили надежно и трудностей во время пути у нас не возникало. Так мы дружной колонной и докатили до границы солнечной Испании. Дальше, однако таким образом наше путешествие продолжаться не могло. Франко, хоть и считался другом Германии, но появление десяти машин с немецкими дипломатами не могло остаться незамеченным и мы наверняка попали бы под пристальное наблюдение не только испанской контрразведки но и еще как минимум двух трех иностранных разведок. Поэтому в Испанию было решено ехать только нам с “Пластуном” и двоим моим ребятам по документам имеющим испанское гражданство. Правда на испано-французской таможне работал наш человек, который должен был помочь с наблюдением. Мигель, так его звали, руководил группой интернационалистов, оставшихся в Испании еще с 1936 года и не успевших эвакуироваться на родину после прихода к власти Франко. Мигель и его ребята хорошо помогли нам проследив адрес, где нашла себе приют алмазная машина. Это было не немецкое посольство в Испании, а частный дом в пригороде Кадиса. С Вернером было еще три помощника. Мы взяли виллу под наблюдение, ожидая что будет дальше.

-А может просто напасть на них отобрать к черту алмазы и останутся они в одном месте? - в шутку высказался “Пластун” устав от наблюдения.

-Допустим отберем - согласился я с ним - А какова их цель? Кому они должны их передать. Вдруг они получат приказ в самый последний момент. Возможно у них есть еще запасной вариант. Нет наша задача только следить и ждать.

Вскоре нам стало известно, что немцы зафрахтовали небольшой испанский корабль. Пунктом их назначения был Кейптаун.

-Решили возвратить алмазы на место их добычи - с иронией прокомментировал эту новость “Пластун”.

Еще мы узнали, что на зафрахтованный немцами корабль поднялось три десятка дюжих ребят с несколькими пулеметами. Это был для нас уже действительно неприятный сюрприз. Мы решили ответить тем же. Так же зафрахтовали корабль и нашли десятка два бывших бойцов республиканской армии как из коммунистов, так и из анархистов. Последним вообще, по-моему, сам черт не брат был. Они угасали в мирной жизни как растения, случайно посаженные где-нибудь в подвале. Узнав, что предстоит схватка они радовались как дети которых пригласили на новогоднюю елку. Меня это, по правде, немного пугало. Дальнейшее наше плавание проходило довольно спокойно. Не знаю как у немцев, но что касается нас наш капитан как говорится был в доле, то есть сам был из анархистов и готов был плыть куда угодно. Хотя и у немцев похоже с капитаном было все в порядке. Во общем в Кейптауне мы с немцами долго задерживаться не стали. Сделав необходимые запасы двинулись дальше. Бернардо, наш капитан, был опытным в своем деле и мы ухитрялись не терять вражеский корабль, держась на предельном расстоянии. Так дыша свежим океанским воздухом и любуясь полетами летучих рыб, мы и плыли сладкой парочкой держась правда вдалеке друг от друга. Но мы приближались к театру военных действий японского и американского флота и очень скоро эта идиллия должна была кончится. Я мучился в принятии решения. С одной стороны было нужно проследить куда немцы везут алмазный груз и зачем, а с другой стороны в любой момент могло появиться какое-нибудь японское судно, которое взяло бы под охрану немцев и тогда бы мы уже ничего не смогли сделать и весь наш вояж оказался бы просто путешествием богатых бездельников по теплым морям. На подходе к острову Суматра я принял решение атаковать немцев. Была большая вероятность того, что приказ о месте назначения ими уже получен. Атака должна быть внезапной, только тогда нам сулил успех. Но, с другой стороны, мы совсем не торпедный катер чтобы на полном ходу подскочить к немцам, выпустить пару торпед, а затем уже напасть на тонущий корабль. Поэтому мы поступили по-другому. Не пытаясь напасть ночью или на рассвете, так как это довольно банально, враг этого ожидает и всегда готов дать отпор, мы решили напасть в полдень, когда люди расслаблены и находятся в состоянии сиесты. Дав полный ход наш корабль пошел на сближение с немцами. Они насторожились и несомненно приготовились дать нам хороший бой. Надо было ввести их в ступор, а с другой стороны, дать немного расслабиться. Не доходя до немцев примерно полмили, мы сняли итальянский флаг, заменив его немецким. Затем сблизившись еще до двух кабельтовых подняли сигнал: “нужна помощь”.

Немцы ответили: “высылаем шлюпку”.

В прибывшей шлюпке было шесть вооруженных человек. Держались они настороже. Услышав мой чистый немецкий, немного расслабились.

-Мы выполняем здесь особое задание и нам нужна ваша помощь. Ведь Германия помогла вашему Франко прийти к власти - начал я разговор.

Старший из немцев криво усмехнулся и сказал-

-Мы такие же испанцы, как и вы и тоже выполняем важное задание так что ничем не можем вам помочь.

Тогда я достал удостоверение сотрудника главного управления РСХА и предписание обязывающее военные и гражданские власти оказывать мне всяческую помощь.

-Ничем не могу помочь. У нас есть такая же бумага - ответил старший.

-Позвольте тогда хотя бы переговорить с вашим начальником - попросил я.

-Что ж. Это можно. Прошу проследовать в шлюпку. - согласился старший.

-Со мной поедет мой офицер, который обеспечивает безопасность операции—сказал я строгим тоном.

-Хорошо - ответил немец.

“Пластун” полез было в шлюпку с толстым портфелем. Немец его остановил:

-Одну минуту. Откройте портфель.

-Не могу. У меня там секретные бумаги – “Пластун” заупрямился.

Рука немца моментально оказалась на кобуре.

“Отличная реакция” - невольно отметил я.

-Прошу вас откройте портфель - повторил немец.

“Пластун” подчинился расстегнул портфель и показал немцу корешки бумаг.

-Хорошо. Можете закрыть - немец успокоился.

Если бы он знал, что на самом деле находится внизу за корешками. Только в руках такого сильного человека как “Пластун” портфель со взрывчаткой мог казаться невесомым. Вернеру было очень любопытно и поэтому он встретил нас на палубе. Мы поздоровались, и он пригласил нас в свою каюту. Мы послушно последовали за ним. Проходя мимо открытого палубного люка “Пластун”, изображая неловкость, уронил вниз портфель и моментально развернувшись нанес старшему немцу, который привез нас, свой коронный удар правой в лоб. Минус один. Затем выхватил пистолет и принялся валить немцев находившихся на палубе. Я же только успел ударом между ног вырубить шагающего впереди Вернера, как внизу в трюме раздался страшный взрыв. Наш корабль с испанскими бойцами тут же пришел в движение и вскоре взял немцев на абордаж. Схватка была недолгой, но яростной. Все дрались кроме меня.

Я же сидел верхом на ошалевшем Вернере и молился чтобы не одна пуля его не задела. К счастью, все обошлось. После боя мы остались наедине с Вернером, выпили рому в знак примирения и поскольку, не хочу хвалиться, но я обладаю талантом убеждать даже самых ярых фанатиков, Вернер рассказал мне все что знал. От услышанного у меня волосы встали дыбом. Оказывается, собранные алмазы предназначались для японского генерала Я… заместителя начальника штаба Квантунской армии. Генерал Я… возглавлял военный заговор японский офицеров целью которого было сместить командование Квантунской армии, объявить себя автономным государством, и напасть на Советский Дальний Восток.

В этом случае немцы обещали ему финансовую помощь и в дальнейшем признание за ним завоеванных территорий. Собранные алмазы были лишь первой партией. Для немцев удар японцев по Дальнему Востоку был поистине бесценен. Для его защиты Советскому Союзу невольно пришлось бы снять часть войск с Восточного фронта. Сведения были очень важными и, передав их срочно в центр, мы двинулись в Аравийское море. Через некоторое время мы прибыли в Иран, в Чах-Бехар. Оттуда я мои ребята и пленные немцы поехали в Тегеран. Испанцы же предпочли остаться на своем корабле. Я разрешил им взять немного алмазов. За это меня конечно могли впоследствии и расстрелять, но ребят надо было наградить и я взял смелость сделать это на себя. Страницу из описи, где указывался вес алмазов в каратах я предусмотрительно выбросил. Хотя вряд ли ко мне придерутся. Начальство знает, что я никогда себе ничего не присваивал из трофеев даже самой малости. Такая у меня установка. Если сворую хоть на копейку удача от меня отвернется и погибну в первой же операции.Оглавление

“Будни ГРУ”. Рассказ - 1 “Будни ГРУ”. Рассказ - 2 “Будни ГРУ”. Рассказ - 3 “Будни ГРУ”. Рассказ - 4 “Будни ГРУ”. Рассказ - 5 “Будни ГРУ”. Рассказ - 6

“Будни ГРУ”. Рассказ - 6

Мы занимались обычной рутинной работой, когда неожиданно позвонил генерал и вызвал меня к себе. Ничего хорошего это не сулило. Генерал позвонил лично, не через секретаря как обычно. Может быть, вскрылось то обстоятельство, что я самолично наградил наших испанских друзей некоторым количеством алмазов за их неоценимую помощь. Но даже если это и открылось, хотя следы я и замел надежно генерал не дурак, должен понять, что тем самым мы будем иметь верных друзей в Испании. Правда возможен вариант, что это обстоятельство стало известно наверху, и начальник получил приказ разобраться со мной по полной. Войдя в кабинет, я поздоровался с генералом и внимательно посмотрел ему в глаза. Однако никакого гнева, даже затаенного в его глазах, я не увидел. Наоборот, все лицо начальника дышало добродушием. Это тоже для меня был дурной признак, только совсем, как говорят из другой оперы. Таким был генерал, когда собирался отправить меня куда ни будь к черту в пасть. Похоже такое же задание ждало меня и на этот раз.

-Садись Александр Васильевич - начальник показал мне на большое кожаное кресло. Я сел. Генерал сел на соседнее кресло.

“Да –подумал я – судя по вступлению хорошее дельце ждет меня на этот раз”.

-Скажи Александр Васильевич ты в стрелковом немецком оружии хорошо разбираешься? -спросил меня начальник.

-Да как сказать... Более-менее знаю, но, конечно, экспертом себя не считаю - недоумевая куда клонит генерал ответил я.

-А что можешь сказать о немецкой винтовке Маузер 98 К? - спросил генерал слегка ухмыляясь.

-Винтовка как винтовка. Не хуже других ей подобных - я все еще не понял, что нужно генералу.

-Как думаешь если скажем тысяч восемь таких винтовок, и три сотни пистолетов Вальтер перебросить на Восточный фронт это повлияет на ход войны? - опять усмехаясь спросил начальник.

-Смеетесь товарищ генерал? - спросил я -Тогда бы уж к этому списку пулеметов бы сотенку добавить, да и гранат не помешает.

-В том то все и дело - уже вполне серьезно сказал начальник - Что не гранат не пулеметов в списке нет. В том то и загадка.

-А что за список? - удивленно спросил я.

-Наш человек сообщил об отправке подобного груза в одно из подразделений Тодта, немецкой военной строительной организации, находящегося на территории Польши. Странность груза его и заинтересовала. Подумай сам. Если из солдат Тодта решили создать настоящую боевую часть, то кроме старых винтовок прислали бы пулеметы, фаустпатроны и наверняка про такую мелочь как гранаты тоже не забыли. - рассказал генерал.

-А не могли их послать раньше отдельным грузом? - спросил я уже заинтригованный рассказом генерала.

-Наш человек тоже так подумал и проверил. Раньше такой груз в адрес того подразделения не уходил. - ответил начальник.

-А вдруг пулеметы решили выслать позже? - спросил я.

-Уже месяц прошел. Ну ладно с пулеметами задержка. А с гранатами какая проблема может быть. Ты сам подумай сколько может продержаться на передовой воинская часть, вооруженная таким образом? - сказал генерал.

-Да, пожалуй, долго не продержится - согласился я с начальником.

-Интересно стало… - улыбнулся генерал.

-Интересно - опять согласился я с начальником. - А раз тебе интересно слетай туда и разберись на месте - закончил генерал. - Явишься как офицер Тодта, переведенный из Франции. “Пластун” поедет как твой шофер. Имя мы придумали тебе несуществующее, вдруг встретишь того, кого должен знать, - не узнаешь и сразу крышка, а на хорошую легенду времени нет. Да и долго торчать тебе там не след. Документы сделаны качественно, но липа. Любой запрос в Берлин, и ты сгорел. Для отмазки возьмешь еще удостоверение сотрудника РСХА на другое имя, но с твоей фотографией. Если что это поможет тебе в крайнем случае выиграть время. Строительное дело знаешь - сказал начальник.

-Да как сказать… В юности приходилось работать на стройке - ответил я.

-Что строил? - спросил генерал.

-Мост через Оку - ответил я.

-Ну тогда все в порядке. Четверо суток тебе на беседы с инженерами-строителями и в путь. Да ты не переживай особенно. Там полно таких которые не ухом не рылом в строительстве. Только пленных могут гонять. Зацепились за Тодт чтобы на фронт не идти - подбодрил меня генерал.

Внедрение мое в Тодт прошло вполне удачно. Мое задача была поддерживать хорошие отношение с остальными сотрудниками немцами, а работы делали военнопленные под управлением вольнонаемных специалистов шведов. Экзамен мне на звание инженера строителя никто делать пока не собирался и это меня вполне устраивало. Играя по вечерам в преферанс и на биллиарде, я аккуратно, намеками, пытался выйти на интересующую меня тему, но никто ни о каком оружии разговора не заводил. Время шло, и я не знал, что делать. Пока, наконец, один офицер из отдела снабжения в ответ на рассказанную придуманную мной историю о том, как у нас во Франции перепутали запрос и прислали нам вместо кирпича двадцать вагонов щебня сказал:

-Это то что… Нам вот вместо арматуры прислали три вагона со старыми винтовками.

-Вот это номер - согласился я со снабженцем.

-Самое удивительное впереди - глотнув коньяку продолжил снабженец - мы уже хотели позвонить и пожаловаться на такую бестолковость как приехали люди из Абвера велели нам молчать, а вагоны разгрузить на отдельный склад и часовых они поставили туда своих. Вот это история!

-А на кой черт Абверу старые винтовки? - спросил я.

-А шут их шпионов знает.

Побывав на следующий день под выдуманным предлогом рядом с упомянутым складом я увидел, что охрана стоит не в форме Тодта.

-Значит оружие еще на складе - сказал я “Пластуну” - Передай ребятам с этого склада глаз не спускать.

На следующее утро “Пластун” меня порядком удивил.

-Вчера мы проследили за машиной, которая выехала от склада с оружием. Ты не представляешь куда она отправилась

-Давай говори не тяни - сказал я в нетерпении.

-Она отправилась, как говорят в сказках, в дремучий лес - сказал, ухмыляясь “Пластун”.

-А конкретнее? - спросил я.

-А конкретнее нельзя. Ехали мы за ней не включая фар на большом расстоянии. По лесной дороге проехали километра три. Убедились, что они едут в глубину леса. Дальше ехать не рискнули. Побоялись засады. Но ты обрати внимание ночью всего лишь вдвоем в глухой лес, где полно местных партизан.

-Здесь что-то явно не то - сказал “Пластун”.

-Ты говоришь груз сопровождают всего двое - я задумался.

-Вчера было двое. Не знаю как сегодня - ответил “Пластун”.

-А будет ли сегодня? Может это была последняя партия? - спросил я “Пластуна”.

-Ребята докладывают, что часовые по-прежнему на месте - ответил “Пластун”.

-Передай ребятам сегодня будем брать эту машину. Другого выхода нет. И обязательно одного из двух сопровождающих надо взять живьем - сказал я “Пластуну”.

Машину мы преследовали также как и прежней ночью только теперь нас было четверо. Разведгруппа ГРУ Казаки в полном составе. Легендарная и непобедимая. И бездарно завалившая самую простейшую операцию. Вчетвером напасть на двоих на лесной дороге и не суметь взять языка. То есть одного то мы всё-таки взяли, но главный, знавший намного больше, может даже всю суть операции, от нас ушел. Дело было так. Догнав машину с оружием, мы включили свет, и помахивая своими гестаповскими удостоверениями, и бляхами, попросили предъявить документы. Сидевший рядом с шофером приоткрыл дверь кабины и сказал:

-Убедительно попрошу подойти ко мне старшего патруля.

Я подошел.

-Операция Торф, господин гауптман, и прошу извинить у нас мало времени - сказал сопровождающий и попытался закрыть дверь.

Но не тут-то было. Я молнией метнулся к нему, крепко схватил за правую руку и рывком выдернул из кабины. Тем временем ребята скрутили шофера. Казалось, все прошло удачно. Честно я боялся, что с нашей стороны могут быть раненые. Но, связывая руки своему пленнику, я заметил, что он совсем обмякший, как ватная кукла. Сначала мне показалось, что немец впал в обморок от испуга, но затем понял, что он просто мертв. Осветив фонариком его лицо, я увидел пену на губах. Цианид. Видимо в воротнике была зашита ампула. Второй, шофер, знал очень мало. Он рассказал, что они должны были ехать по этой лесной дороге пока не увидят знаки, подаваемые с помощью фонарика. Фонарик должен был рисовать цифру восемь. Там они останавливались его, шеф называл пароль, подходили люди и начинали разгружать машину. Было темно и толком он ничего не видел.

-Какой пароль? —спросил я шофера.

-Мне сложно так сразу сказать. Шеф произносил его по-польски, а я польский знаю плохо.-ответил шофер - Вот, если бы я услышал эти польские слова может я бы и вспомнил.

Шофер то ли правда плохо знал польский, то ли просто решил поторговаться за свою жизнь.

-Ладно берем его с собой в убежище может что вспомнит - сказал я ребятам.

-А на каком языке общались те, кто разгружал машину? - спросил я шофера.

-По-моему на польском… - подумав ответил шофер.

Итак, итогом всей ночной операции была лишь машина с оружием, которую нам удалось благополучно утопить в реке, забывший пароль шофер и название таинственной операции Торф, которое мне лично не о чем не говорило. Перед тем как утопить машину мы проверили штук пять винтовок. Все они были вполне работоспособны. Значит цель была не просто подсунуть не стреляющее барахло, а что-то другое. Шофера отвезли на конспиративную квартиру. Там услышав разные польские слова, он наконец вспомнил пароль: “С любовью к Польше. Ответ был такой - Любовь надо заслужить”.

Два дня, когда они ездили пароль не менялся, но после нашего нападения его вполне могли изменить. Так что знание пароля нам во общем ничего не дало. Нужно было думать, что делать дальше.

Если мыслить логично, то немцы могли возить оружие под охраной двух танков, но видимо для них главным было доставить оружие тайно. Поэтому рассуждая о том, что они могут предпринять после нашего нападения, я решил, что скорее всего они пустят за грузовиком со оружием машину с охраной. Но поскольку тайна доставки для них видимо важнее безопасности, это скорее всего будет машина всего лишь с несколькими людьми. Через охрану можно будет выйти на организаторов этой операции. Как вариант охрана доведет машину, не доезжая пару километров до места встречи, и вернется назад.

-Мы должны напасть на охрану, когда она будет возвращаться из леса - объявил я ребятам.

-Там же наверняка пулемет или на худой конец несколько автоматов - сказал “Молния”.

-Ничего сдюжим - поддержал меня “Пластун”.

Следующей ночью машина с оружием так же вышла на маршрут. Видимо немцам важна была срочность доставки, а нападение они посчитали простой случайностью. По польским лесам бегало много людей с оружием: Армия Крайова, Армия Людова, Батальоны Хлопски, Шарые Шереги - это только крупные группировки, не считая разной мелочи. Так что нападение на немецкую машину в 1944 году не было чем-то особенно удивительным.

На некотором расстоянии от грузовика ехала легковушка Сколько в ней было людей неизвестно, но я предположил, что полный комплект - четыре человека. Что ж вариант неплохой, хуже было если бы немцы послали бронетранспортер. А четверых мы как ни будь сдюжим, как сказал “Пластун”. Лишь бы они поехали обратно из леса той же дорогой. Судьба оказалась к нам благосклонна, машина с охраной поехала по той же дороге. Отогнав свою машину в сторону, мы приготовились к атаке в пешем строю. Место для нападения было отличным - крутой поворот, который к тому же еще шел на подъем. Когда машина с немцами почти уже совершила поворот, впереди раздался взрыв. Взрыв этот был довольно специфичным. Мы не ставили своей целью повредить машину или пассажиров. Взрывчатка должна была просто запустить реакцию. Не знаю, что туда намешали ребята из техотдела, по-моему, магний и еще какие-то компоненты, но немцы будто увидели восход Солнца находясь недалеко от самой планеты. В общем они ослепли минут на двадцать. Мы же были к этому естественно готовы и надели сварочные очки. В ту же секунду, как вспышка пропала я скомандовал:

-Пошли!

Мы почти синхронно рванули дверцы машины и меньше через минуту все было кончено. Слепой противник был еще и обездвижен. Перед этим я сказал ребятам

-Пистолеты использовать только в качестве ударного оружия, по прямому назначению не применять.

И теперь у нас на руках было четыре невредимых пленника с которыми можно было вести исследовательскую работу. Из бесед с ними удалось узнать, что всю операцию курирует полковник Бруннер, суть операции Торф известна, по-видимому, только ему. Их же группа занималась лишь доставкой оружия подразделениям Армии Крайовой. Причем делалось это под видом помощи от группы немецкого сопротивления. Где находится сам полковник Бруннер в настоящее время. А черт его знает? Бывает иногда в местном гестапо, а где живет никто не знает. Так что опять продвинулись мы мало. Но теперь хотя бы мы знали получателей груза и имя того, кто стоит за всей этой операцией. Даже не только имя, но и его словесный портрет, а это уже многого стоит. Целый день после этого я ломал голову думая, как выйти на Бруннера. Не будешь же сидеть на скамеечке у входа в гестапо и ждать пока он не заскочит туда поболтать с местным начальством.

Наконец мне пришла в голову одна мысль. Если взорвать этот злополучный склад есть шанс, что Бруннер прибежит полюбоваться результатом, а там что ни будь придумаем. Сказано - сделано. Трудно ли профессионалам снять двух простых часовых и заминировать склад. Склад был взорван ночью, а с раннего утра мы, в четыре бинокля, не сводили глаз с его руин. И нам повезло, из подъехавшего серого оппеля вышел он - полковник Бруннер собственной персоной. Вволю полюбовавшись на развалины, он сел в машину и покатил прочь. Я сорвался с места:

-За ним быстро! - Мы рванули за полковником.

Выход был у нас один - захват внаглую. Догнав машину полковника, мы подрезали её, подставив правый бок. Я вылез из машины изображая пьяного.

-Гауптман вы с ума сошли! Вы арестованы! Ваше имя и часть! - закричал, побагровев выскочивший Бруннер. Я поднес руку к козырьку фуражки и четко по-немецки сказал:

-Подполковник Лебедев, Главное разведывательное управление Красной Армии.

После таких слов “Пластуну” не пришлось даже вырубать полковника, а нужно было лишь взять его под руку. Тут уже я сильно испугался, как бы полковник от такого шока не потерял память и тогда прости - прощай все данные об операции Торф. Но, к счастью, полковник вскоре отошел и смог многое рассказать. Оказалось, что немцам стало известно о подготовке Варшавского восстания и им пришло в голову использовать его в своих целях. Люди из Абвера и гестапо под видом организации немецкого сопротивления решили снабдить оружием Армию Крайова, во время будущего восстания перебить лидеров, занять их место и обратив гнев оставшихся в живых после восстания против русских. Таким образом в тылу Красной Армии запылал бы труднопогасимый огонь, как огонь на торфянике отсюда кстати и название самой операции Торф. Поляки, хорошо знающие местность, поддерживаемые местным населением могли быть стать очень опасным противником. Борьба с ними действительно была бы похожа на борьбу с торфяным пожаром. Полковник Бруннер обладал феноменальной памятью и обещал взамен сохранения жизни назвать имена всех участников операции Торф, да и прочего он знал много. Пришлось ночным самолетом везти его в Москву.